Акценты

После выборов в 2020 году количество репрессий против независимых медиа в Беларуси возрасло в десятки раз.  Уголовные дела против журналистов, признание экстремистами и экстремистими формирования, преследование за профессиональную деятельность - это не полный перечень того, как белорусские власти пытаются воздействовать на СМИ.  "Маланка.media" рассказывает о том, какие еще рычаги давления используют, чтобы белорусские медиа замолчали. 

Сегодня Минский областной суд в закрытом режиме на территории суда Минского района начал рассматривать "дело БелаПАН" — одно из многих дел, возбужденных белорусскими властями ради полной зачистки информационного поля от нежелательных (в их понятийном аппарате — "экстремистских") источников новостей и комментариев.

Российский писатель и медиаменеджер — о том, почему страна, победившая в войне, спустя 80 лет настолько отстает от проигравшей.

С событиями 2020 года в Беларуси и началом войны в Украине агрессивность белорусской и российской пропаганды заметно увеличилась. Тех, кто не поддерживает политику Александра Лукашенко, в государственных средствах массовой информации называли «фашистами», а в эфире телеканала СТВ в адрес лидеров оппозиции использовались выражения «жалкое чучело» и «проклятая ведьма». О пропаганде, ее появлении и влиянии на общество в авторской колонке рассуждает психиатр и психоаналитик Сергей Попов.

Как и многие редакции и журналисты из оккупированных регионов Украины или из тех мест, где идут боевые действия, команда онлайн-журнала о восточной Украине "Свои" (Svoi.city) переехала на запад страны из Бахмута (Донецкая область) после начала войны. Команду еще одного медиа — "Накипело" (Nakipelo.ua) из Харькова война раскидала по всей Украине. 

Война России в Украине идет уже третий месяц, она унесла тревожное количество жизней журналистов: по меньшей мере семь человек погибли в результате перекрестного огня во время ведения репортажей и еще по меньшей мере шесть человек погибли при обстоятельствах, которые Комитет защиты журналистов (CPJ) продолжает расследовать. Есть как минимум 10 имен, которых нет в списке CPJ, как журналистов, убитых во время конфликта. Все они украинцы, и все работали в журналистике — до февральского вторжения России, после которого они ушли воевать и погибли как солдаты.