Долгая дорога в душах

Курица для супа

…Коллега, преподаватель из ЕГУ, узнав, что я председатель комиссии по этике БАЖ, задал прямой вопрос: «Почему журналисты так часто не соблюдают правила журналистской этики?». И привел множество примеров, когда его комментарии для радио и сайтов искажались, когда ссылки на его мнение были некорректны, когда вообще сведения из материалов СМИ явственно противоречили действительности…

— Ну ладно, «государственные» СМИ…— горячился коллега. — Им сказали — они делают. Но и люди из негосударственных часто ведут себя так же. А должна же быть какая-то разница?

Разница, конечно, должна быть. Но её очень часто нет — об этом, кстати, мне уже не раз приходилось писать, размышляя о нравственности негосударственных СМИ. Хотя сразу нужно признать, что сложно говорить о журналистской этике в обществе, в котором ее совсем недавно не было вообще. Ведь для того, чтобы сварить суп из курицы, нужна как минимум курица — говорится в известной байке. А понятия «журналистская этика» в советском обществе, из которого большинство из нас выросло, не существовало в принципе.

Теория советских СМИ определила журналистику как «социальную деятельность, связанную со сбором, передачей и распространением информации через массовые каналы связи, нацеленную на пропаганду и агитацию». Именно так — при чем здесь этика?

О ней не говорилось на журфаках университетов, о ней практически не упоминалось в учебниках. Во всем остальном мире журналисты уже обсуждали проблемы саморегулирования, брали на себя обязательства перед обществом распространять объективную информацию, добивались внесудебного урегулирования конфликтов через созданные сообществом комиссии и комитеты… А у нас (почти целый век!) всё определяли чиновники от лица государства. Но, как писал Святой Августин Блаженный, «…что такое государства, как не большие разбойничьи шайки; так как и сами разбойничьи шайки есть не что иное, как государства в миниатюре. И они также представляют собою общества людей, управляются властью начальника, связаны обоюдным соглашением и делят добычу по добровольно установленному закону. Когда подобная шайка потерянных людей возрастает до таких размеров, что захватывает области, основывает оседлые жилища, овладевает городами, подчиняет своей власти народы, тогда она открыто принимает название государства, которое уже вполне присваивает ей не подавленная жадность, а приобретенная безнаказанность» («О Граде Божием»).

Суп без курицы

…Потом произошли перемены. Но и после перемен все оказалось не так просто. Потому что если в недемократическом обществе журналистская этика просто отсутствует как в теории, так и в практике, как в быту, так и в общественном сознании — ей не может быть места в пропагандистской деятельности в пользу группы чиновников, находящихся у власти.

Деятельности, которая держится исключительно на выполнении команд…
То в первые годы демократизации в теории и даже в законодательстве журналистская этика уже как бы присутствует. Но, вот проблема! В практике и общественном сознании ее подменяет всего лишь упомянутая выше «приобретенная безнаказанность». То есть, категория, от которой до профессиональной этики как от Шклова до Вашингтона пешком.

Это как у подростка из строгой семьи, который, вырвавшись, наконец, в самостоятельную жизнь, начинает делать сразу все то, что ему было запрещено. А так же то, что не было запрещено, но хочется! А так же то, чего не хочется, но все вроде как делают… И так далее!

То есть, варится все тот же жиденький супчик, про который все знают, что курицу туда надо бы положить. Но на ее приобретение вначале требуется понести затраты, потом еще ощипать, выпотрошить и вообще приготовить… Хлопотно! Бог с ней, с курицей-то бишь, с этикой…

Именно поэтому в первые годы независимости лучшими журналистами у нас считались те, кто больше нахулиганит на страницах газет или в эфире. Они получали премии, на их примере следовало учиться. И многие учились.
Потом, правда, время подтвердило профессиональную несостоятельность большинства тех героев. Но они были, и свой дурной пример продемонстрировать успели. Тут ничего не сделаешь.

Категория души

Собственно говоря, проблема даже не в плохом примере нахулиганивших журналистов или журналистов, слепо выполняющих самые, par­don, паскудные команды, ваяя фильмы типа «Площадь. Железом по стеклу». Или задолго до судов публикуя на страницах тиражных газет истории «заговоров»…

Проблема в том, что профессиональная и жизненная практика большинства из нас чаще всего не регулировалась тем, что называется нравственность — совокупность принципов и норм поведения людей по отношению друг к другу и обществу. А ориентировалась исключительно на эгоистические ценности, выработанные веками борьбы за существование в условиях полного к этой самой нравственности пренебрежения! Как сказал автору один из редакторов газет, без всякого суда сделавших «заговорщиками» участников последних президентских выборов со стороны граждан Беларуси: «Добро — это когда мне лично хорошо, а зло — когда мне лично плохо».

Перестроиться на нравственные ценности: то есть, не убивать, когда можно безнаказанно и выгодно убить; не воровать, когда можно безнаказанно украсть; не возжелать жены ближнего, когда можно безнаказанно и с удовольствием ее возжелать и получить; не клеветать, когда можно безнаказанно оболгать, получив за это хорошее бабло… Отказаться от таких возможностей во имя нравственности (в нашем случае — во имя бесплатной журналистской этики) для многих почти так же невозможно, как для упитанной кошки отказаться от уже зажатой в лапках мышки исключительно во имя идеалов вегетарианства.

Мы слишком испорчены нашим прошлым. Этика для большинства из нас — пока как известный чемодан без ручки, который теоретически может пригодиться. Но уже сегодня сильно мешает.

И всё же, всё же… Ориентироваться уже есть на что: сформулированы Кодексы профессиональной этики БСЖ и БАЖ — оба достаточно основательны и отвечают самым высоким стандартам. Другое дело, что сверять свою деятельность с этими стандартами для многих из нас просто невозможно. Для того, чтобы научиться этому, потребуется несколько поколений. Потребуется долгая дорога в наших с вами душах. Но идти по ней нужно. И мы уже идем…