«Если власти захотят привлечь читателя к ответственности, они это сделают». Юристы об использовании «экстремистских» ресурсов

Юрист БАЖ Олег Агеев: «У сотрудников правоохранительных органов и судов сейчас столько инструментов, что головы летят направо и налево и влево».

Во-первых, очень сложно предсказать, как будут действовать власти, потому что они не используют закон, им не до законов, а правоприменительная практика давно утратила объективность.

Во-вторых, следует учитывать, что на практике «экстремизм» бывает разным. Самая «лайтовая» версия — когда человек распространяет контент, который власти считают или могут посчитать «экстремистским». До сих пор ответственность за это была административной — сутки или штраф. Если человек репостит ресурс, который позже был добавлен в «экстремистский» список, или если читательский контент не удален и доступен ограниченному или неограниченному числу пользователей социальной сети, может появиться административная ответственность.

Например, то,что происходит в последнее время с появлением формулировки «экстремистские формирования». Судебной практики в таком формате пока нет, но есть задержанные, уголовные дела, есть списки этих формирований. Понятие «экстремизм» стало настолько широким, что невозможно предсказать, как будут работать правоохранительные органы. Начались задержания и список расширяется. В чем обвинят подсудимых за участие в таком формировании? Например, власти признали экстремистом не Белсат, а группу людей, связанных с Белсатом. А если смотреть шире, то экстремистом согласно этой практике может быть любой гражданин, который чем-то не устраивает власти. Дело информационного агентства БелаПАН — еще один пример в эту копилку.

У силовиков и судов нынче столько инструментов преследования, что  головы летят направо и налево. Согласно новой практике, все граждане Беларуси, пользующиеся интернетом, могут подпадать под «экстремизм» не по административным, а по уголовным делам. Более того, такая практика делает механизмы судебного преследования настолько незаконными, что трудно рекомендовать какие-либо конкретные способы защиты.

В‑третьих, в законе сохранились понятия экстремистской организации и уголовной ответственности за нее.

Каждый должен понимать, что мы живем под юрисдикцией государства, которое не использует правовой подход. Получение информации — одно из основных прав человека, и государство должно удовлетворять это право. Это так же важно, как и дышать воздухом. Если государство запрещает дышать, необходимо выбрать, что делать, не дышать или воспользоваться этим правом и понимать, что они могут быть за это наказаны.

Также следует понимать, что отписываться, чистить ленту не имеет смысла. Если человек хочет, чтобы его привлекли к ответственности, власти это сделают. Так что каждый должен сам решить, как ему быть.

Юрист, в прошлом адвокат, Михаил Боднарчук уточняет правоприменительную практику на основе действующего белорусского законодательства.

«Исходя из уже начавшей складываться практики в части признания чего-либо экстремистскими формированиями, можно констатировать, что используется максимально широкая трактовка данного термина. В ст.1 Закона «О противодействии экстремистской деятельности» указано, что экстремистское формирование — это группа граждан, осуществляющая экстремистскую деятельность, либо оказывающая иное содействие экстремистской деятельности, либо признающая возможность ее осуществления в своей деятельности, либо финансирующая экстремистскую деятельность, в отношении которой принято решение Министерства внутренних дел или Комитета государственной безопасности о признании ее экстремистской. Изначально вызывала большие вопросы сама возможность признания «экстремистским формированием» интернет-ресурсов (сайтов, каналов)»,  — отмечает Михаил Боднарчук.

Исходя из практики, формирование предполагает взаимодействие между организаторами и участниками, а также их совместные активные действия.

Формирование предполагает некое взаимодействие между организаторами и участниками, а также их взаимные активные действия. В случае с каналами и сайтами какое-либо прямое взаимодействие отсутствует. При этом, нужно понимать, что даже факт отнесения человека к группе граждан, признанной экстремистским формированием, не означает автоматическое привлечение этого человека к ответственности по ч.3 ст.361–1 УК. Согласно диспозиции данной статьи, участием в экстремистском формировании признается вхождение лица в состав экстремистского формирования в целях совершения преступления экстремистской направленности. При этом, согласно примечанию к данной статье, под преступлением экстремистской направленности понимаются преступление, сопряженное с совершением умышленных действий, относящихся в соответствии с законодательными актами к экстремизму, а равно иное преступление, совершенное по мотивам расовой, национальной, религиозной вражды или розни, политической или идеологической вражды либо по мотивам вражды или розни в отношении какой-либо социальной группы.

В ст.1 Закона «О противодействии экстремистской деятельности» содержится крайне обширный перечень действий, которые признаются экстремизмом (от насильственного изменения конституционного строя до распространения экстремистских материалов и оправдания экстремизма). При этом, пунктами данного перечня являются в том числе опять же участие в экстремистском формировании и содействие экстремистской деятельности. По сути, оба акта (Закон и Уголовный кодекс) отсылают к друг другу, создавая полнейшую неопределенность.

Вместе с тем, если человек является, например, лишь подписчиком телеграм-канала, признанного частью экстремистского формирования, но он не распространял его содержимое и ни в каком виде не обсуждал что-либо с иными его подписчиками, достаточно сложно утверждать, что он вступил в экстремистское формирование в целях совершения преступления экстремистской направленности. Наиболее ожидаемым в данном случае является использование факта подобной подписки в качестве дополнительного состава преступления, в случае, если гражданин совершил некое более конкретное действие, имеющее признаки экстремизма. Наиболее ярким примером может быть, например, написание в комментариях под новостью в телеграм-канале, признанном экстремистским, каких-либо оскорбительных высказываний в адрес представителей власти.

В данному случае, если личность гражданина будет установлена, его действия могут быть квалифицированы одновременно и как оскорбление представителя власти, и как участие в экстремистском формировании.

Нужно понимать, что для правоохранительных органов никогда не было проблемой получение санкцию прокурора для проведения обыска практически в любом помещении. В большинстве случаев достаточно довольно абстрактной формулировки в постановлении о том, что по определенному адресу могут находиться вещи, документы и иные предметы, которые могут иметь значение для расследования уголовного дела без какого-либо аргументированного пояснения, по каким причинам был сделан такой вывод. Поэтому и говорить о том, что подписка на признанный экстремистским источник информации является каким-то новым и необычным основанием для проведения обыска и иных следственных действий, не приходится.

Рекомендации для читателей мало чем будут отличаться от рекомендаций, которые и так давно уже даются по вопросам цифровой безопасности. Необходимо принимать меры к полной анонимизации.

«Необходимо понимать, что оскорбление или неосторожный призыв в сети Интернет в настоящее время трактуется точно так же, как аналогичные действия, совершенные оффлайн. Нужно быть крайне аккуратным при общении с любыми незнакомыми собеседниками в сети Интернет, а также понимать, что переписка даже со знакомыми людьми, если она содержат пересылку какой-либо информации, признанной экстремистской, может впоследствии стать известной третьим лицам, если к ним попадет ваш телефон или телефон собеседника.

В этом смысле, безусловно, необходимо часто очищать историю переписок даже с близкими людьми.

Все эти действия несут совершенно очевидную опасность. Что же касается самого факта подписки на тот или иной телеграм-канал, учитывая противоречивость определений, конечно, можно допустить, что и это деяние будет признаваться наказуемым, но куда большую опасность, безусловно, представляет участие в каких-либо обсуждениях в чатах, признанных экстремистскими, написание комментариев под новостями в таких каналах, а также пересылка в том или ином виде сообщений из таких каналов другим людям», — делает вывод Михаил Боднарчук.