“На карте появился новый субъект, но война чуть было все не обнулила”. Как представляют Беларусь в немецких медиа

На карте вдруг появился новый субъект, историю которого писал народ

Большинство немцев, как отмечают практически все спикеры, долгое время весьма слабо представляли, что происходит в Восточной Европе.

Разные ли это страны — Россия, Украина и Беларусь? В чем отличие между ними? Имеют ли они право на субъектность после распада СССР? Эти вопросы даже не возникали у многих жителей Германии, и лишь недавно стали появляться в общественном дискурсе.

— Я учился в ФРГ в 1970–80‑е, когда про Беларусь и Украину ничего не рассказывали, — говорит журналист Инго Петц, его считают в медиапространстве Германии одним из лучших экспертов по Беларуси. — А раз нет знаний, то и не было запроса. В 1990‑е Беларусь по-прежнему не воспринимали как самостоятельный субъект.

Он предупреждает, что дело не в предвзятом отношении. Точно так же “немцы мало что знают о Болгарии и Румынии”.

Немногочисленным немецким журналистам, которые разбирались в белорусской повестке и предлагали сюжеты, было крайне сложно убедить редакторов в необходимости таких публикаций.

— Рост интереса на сюжеты из Беларуси, как правило, наблюдался после громких событий, в частности, после Площади-2010 и начавшихся потом репрессий, — дополняет спикер.

Похожую точку зрения высказывает исследовательница журналистики Катя Артёменко, которая с 2004 года работает и преподает в Германии:

— На Беларусь смотрели через призму России. Темы, в частности, документальные проекты считались невозможными. Это были разовые потребности редакций.

Но в 2020 году все изменилось. Послевыборные события невозможно было не заметить, произошел резкий рост инфоповодов, и немецкая аудитория стала существенно лучше разбираться, что происходит в Минске и других городах страны.

Тогда все были воодушевлены и болели за белорусов, а для немцев появилась такая страна как Беларусь, которая отличается от России.

— Это теперь постоянно подчеркивают разного рода чиновники в Евросоюзе, — считают в русскоязычной редакции Deutsche Welle.

Буквально за несколько дней произошел коренной перелом — Беларусь и ее гражданское общество стали воспринимать как субъект, причем изменение нарратива было заметным по многим СМИ, замечает редакторка издания Belarus-Analy­sen и член рабочей группы по Беларуси Ольга Дрындова.

Не Weißrussland, а Belarus

Одним из символичных решений стало то, что большинство немецких медиа стали называть нашу страну Belarus, а не Weißrus­s­land, как было принято раньше. Это принципиальный момент, которого долго добивалась диаспора.

— Нам девять лет приходилось убеждать редакции правильно называть Беларусь, — говорит Ольга Дрындова. — В ответ нам объясняли, что это будет неправильно, некликабельно и так далее.

Но буквально за одну ночь, с 9 на 10 августа 2020 года, произошла удивительная вещь: использовать название Belarus повсеместно стало хорошим тоном.

В медиа даже началась целая кампания, когда журналисты стали друг друга журить за Weißrus­s­land, призывая проявить солидарность с беларусами, рассказывают в русскоязычной редакции Deutsche Welle.

Несмотря на некоторые исключения, теперь большинство СМИ Германии поменяли точку зрения по этому вопросу в пользу названия Belarus.

— Произошло важнейшее изменение в сознании медиа, — убежден Инго Петц.

Фемдвижение задавало вопросы: почему женщины в белом, держат цветы и выглядят так женственно?

Но даже на пике интереса далеко не все силы в Германии положительно воспринимали события в Беларуси.

— Ни одна группа из антифа, в основе которого заложено противодействие полиции, не поддержала протест, — делится важным наблюдением Катя Артёменко.

Как уточняет Инго Петц, левацкое движение в Германии очень сильное, и с его мнением приходится считаться. Оно влияет на определенную часть общества.

— Несмотря на яркие женские марши в Минске, со стороны фемдвижения также не было высказано поддержки протестующим в Беларуси, — дополняет Катя Артёменко.

Ольга Дрындова подтверждает, что ей приходилось оправдываться за то, что “женщины были в белом, держали цветы и выглядели слишком женственно”.

Но благодаря фотографиям с маршей удалось привлечь внимание аудитории, а потом уже объяснять: что это значит, почему так произошло и что за всем этим стоит всебелорусский протест, а не одна гендерная группа.

У всех пострадавших от репрессий примерно одна и та же история

По мере подавления протестов и усиления репрессий Беларусь все реже и реже стала интересовать немецкие медиа.

Сейчас, констатируют участники конференции, внимание к нашей стране в Германии опять на минимуме.

— Когда сюда приезжает Светлана Тихановская, то какое-нибудь большое медиа обязательно берет интервью, но вслед за этим белорусская повестка снова уходит из СМИ, — замечает Катя Артёменко.

Как признают в русскоязычной редакции Deutsche Welle, чаще инфоповодом может стать очередное заявление Лукашенко, но в целом белорусские темы оказались в тени внимания.

— В 2021 году все сводилось к такому представлению: да, у вас репрессии, сидят журналисты, активисты. Мы это рассказали в нескольких строчках. А что еще? — говорит Катя Артёменко. — Можно бесконечно продолжать рассказывать о людях, как им тяжело. Но, увы, это перестает быть интересным читателю, ведь у всех пострадавших от репрессий примерно одна и та же история.

В качестве примера она приводит церемонию вручения Нобелевской премии мира Алесю Беляцкому, что было скупо отражено в отдельных сюжетах и не стало большой и сквозной темой в немецких медиа.

Впрочем, Инго Петц не разделяет этот пессимизм и считает, что после 2020 года произошел очевидный прогресс:

— Появилось много передач и программ, в которых затрагивались темы белорусской культуры, истории. В эфирах телерадиокомпаний выступали Саша Филипенко, Ольгерд Бахаревич. Это заслуга не только белорусской диаспоры, но и культурных учреждений, откуда тоже исходил запрос. Это большое движение вперед.

Лукашенко представляется компаньоном Путина

Война в Украине обнулила многие достижения гражданского общества Беларуси. Для немецкого зрителя и читателя белорусы из котиков чуть было не превратились в жителей страны-соагрессора.

— В начале войны по немецкому телевидению рассказывали, что войска вторглись с территории Беларуси, не представляя бэкграунда и не объясняя, почему Россия нападает из суверенного государства, — восстанавливает хронологию Ольга Дрындова. — Тогда мы созвали экстренное совещание рабочей группы и сформулировали пять требований, которые передали министру иностранных дел Германии. Самое принципиальное из них — разделять режим и народ.

Как подчеркивает редакторка Belarus-Analy­sen, параллельно в медиа пришлось с нуля объяснять, в какой ситуации находится гражданское общество, независимые СМИ и правозащитники в Беларуси.

— Мы по шагам объясняли, почему танки пошли на Украину через Беларусь. Восстанавливали события последних двух лет и прилагали все усилия, чтобы важный контекст не терялся, — замечает Ольга Дрындова.

Определенного прогресса удалось добиться, солидарны участники конференции.

По наблюдениям Кати Артёменко, сейчас в немецких медиа, если “пишут про Лукашенко, то представляют его компаньоном Путина”, а народ — как жертву режима, но бэкграунд излагается не так глубоко, как следовало бы.

Некоторые пророссийски настроенные спикеры влияют на аудиторию

Одной из причин того, почему аудитория в Германии недостаточно хорошо осведомлена об объективной ситуации в Беларуси, может быть нехватка экспертов, к которым можно обратиться за комментарием или интервью.

— В Германии мало спикеров, которые хорошо разбираются в белорусской тематике. Их всего десять-двенадцать человек. Это политологи, экономисты, историки, — отмечает Катя Артёменко.

Ограниченный пул спикеров становится большой проблемой, и иногда редакции отказываются от сюжетов про Беларусь, потому что не могут пригласить в студию компетентного специалиста.

Так, редактор русскоязычной службы Bild Максим Курников отмечает:

— Белорусские спикеры, на которых мы рассчитывали, не то чтобы закрылись, а подзакрылись. Есть эксперты, с которыми мы подружились, но они все реже попадают в прямой эфир, а выпускать интервью в записи — не отвечает интересам нашего медиа. Эксперт должен быть интересен разной аудитории. Нужно продуцировать новый смысл, как умеет это Артем Шрайбман, или как Сергей Чалый — сказать нечто такое, чтобы всех зацепило.

В результате эфир заполняют псевдоэксперты, которые представляют белорусскую ситуацию в искаженном виде, добавляет Катя Артёменко:

— Некоторые спикеры на разных ток-шоу заявляют, что протесты в РБ якобы организованы Западом. Милиция, мол, действовала для сохранения стабильности в стране. А белорусы не понимали, что они делают.

На эту настораживающую тенденцию также обращает внимание Инго Петц.  Он считает, что некоторые пророссийски настроенные спикеры влияют на немецкую аудиторию.

“Как могли, так и поддержали”

Болезненной и сложной темой остается обсуждение действий западных стран и, в частности, Германии в ответ на беспрецедентный уровень репрессий и подавления протестов в Беларуси, признают немецкие журналисты.

— Ведется ли дискуссия о том, что поддержка могла быть более существенной, чем очередное высказывание озабоченности и пакеты санкций? — задали вопрос представители БАЖ. — Возможно, тогда не было бы нападения из Беларуси и вообще войны в Украине.

— Эти вопросы постоянно задаются, в том числе европейским политикам, — говорят в русскоязычной редакции Deutsche Welle. — К примеру, официальному представителю ЕС по внешнеполитическим вопросам Петеру Стано. Он как-то ответил: а что мы должны были сделать? Ввести танки? Но ЕС не применяет такие инструменты. Как могли, так и поддержали.

* * *

Немецкие медиа — это пример прагматичного подхода к освещению событий. Как устроена экосистема важно для понимания не только журналистам, но и политикам, общественным деятелям, гражданским активистам. Это позволит эффективнее донести аудитории Германии реальное положение вещей в Беларуси. И как показывает прошедшая в Берлине конференция, работы в этом направлении предстоит провести еще немало.

Читайте ещё:

Супраць Ларысы Шчыраковай распачалі крымінальную справу. Яе сына возяць пад наглядам з прытулка ў школу

Муж политзаключенной журналистки призвал Тихановскую к диалогу с Лукашенко. Вот что она ответила

«Усё залежыць ад таго, як павядуць сябе экспэрты». На судзе ў справе Генадзя Мажэйкі разгледзелі 9 тамоў матэрыялаў справы