Вызов в милицию. Объяснения. Допрос. Руководство по безопасности для журналистов (часть 3)

Уточняй, по какому делу и в каком качестве тебя вызывают

Как юрист лично я считаю, что «надлежащий вызов» — это официальный вызов на бумаге, предъявленный человеку под роспись. Но теперь и смс, и телефонный звонок могут быть признаны надлежащим вызовом — и являться по вызовам органа дознания, органа следствия или суда, если запущен процессуальный механизм, необходимо. Установленной формы у этого вызова нет, но в сообщении должны содержаться сведения: например, проводится проверка по заявлению такого-то, или о том-то, или вы вызываетесь в качестве свидетеля по уголовному делу. То есть, в смс или телефонном разговоре должно прозвучать, в качестве кого и по какому вопросу тебя вызывают.

Доследственная проверка — это проверка по заявлению и сообщению о преступлении, когда есть зарегистрированный материал и идет сбор неких фактов, на основании которых принимают решение: есть или нет состав преступления, возбуждается ли дело. Тут человек обязан являться по закону.

Обязан являться также, если идет административный процесс, расследование по уголовному делу, если вызывают для производства следственных действий в качестве свидетеля, подозреваемого, потерпевшего, обвиняемого, эксперта. Ну и, собственно, по вызову суда уже в процесс.

А просто для бесед (об этом шла речь в прошлой части Руководства) человек не обязан являться, даже если говорят, о чем или о ком хотят побеседовать.

Вызов должен быть назначен на рабочее время, не на выходные и праздничные дни (хотя в исключительных случаях человек может быть допрошен и в нерабочее время, но это случаи, не требующие отлагательств: убийство, смерть и т.п.).

Выясняй, кто и на каком основании хочет взять у тебя объяснение

Если тебя встречают на улице, подсаживаются в кафе, приходят к тебе на работу и предлагают побеседовать – ты вправе отказаться, если люди не говорят, что производится проверка в порядке ст. 173–174 УПК, или возбуждено уголовное дело и идет расследование, или идет процесс — административный либо уголовный. В этом случае ты должен спросить: на каком основании мы будем беседовать, в каком статусе я нахожусь?

Если ты не фигурант дела, в отношении которого написали заявление о привлечении, или не человек, в отношении которого возбудили дело, тебе не обязаны показывать никаких бумаг. Но, спрашивая, ты страхуешься, и человек, который к тебе пришел, понимает, что ты все-таки несколько подкован в праве и процессе. Ты должен обязательно потребовать у него подтверждение личности. В удостоверениях сотрудников МВД фотография и личный номер расположены на одной стороне, а звание и фамилия – на другой. Тебе важно узнать, кто с тобой разговаривает и в какой он должности. Никто не запрещает в спокойной обстановке посмотреть удостоверение, переспросить и даже переписать. Ты должен понять, от какой организации пришел человек, на каком основании хочет с тобой побеседовать: это проверка по заявлению о преступлении, расследование уголовного дела или что-то другое. В любом случае, должна быть произнесена некая формула, из которой тебе станет понятно, что действие совершается в рамках некоего процесса, а значит, регулируется конкретными законами.

Ты не несешь никакой ответственности за дачу объяснений

Если это проверка, то по результатам вашей беседы человек должен при тебе составить объяснение от твоего имени, с указанием твоих данных. Ты его читаешь и подписываешь. Важный момент: на стадии получения объяснения ты не несешь никакой ответственности за дачу ложных показаний или за отказ от дачи показаний. Тем более, это не показания, а просто объяснения. Это такой, только в нашей постсоветской действительности существующий документ, который помещается в материалы проверки — и на основании целого ряда объяснений может быть принято какое-то решение. На самом деле это просто сбор материала, то же самое, что делает журналист, записывая информацию со слов источника. С некоторых пор даже при отобрании объяснения сотрудники обязаны предупреждать своего контактера о том, что, в соответствии с Конституцией, статьей 27, он имеет право не свидетельствовать против себя и близких. Но ответственность, даже если человек соврет или откажется говорить – на стадии получения объяснений не предусмотрена.

Не злоупотребляй правом отказываться от показаний, но и не болтай лишнего

На статью 27 Конституции часто ссылаются, не желая навредить себе или кому-то другому, и это работает. Но здесь я бы в качестве ремарки заметил, что, кроме конъюнктурных, с которыми чаще приходится сталкиваться журналистам, есть дела о реальных преступлениях, целый поток уголовных дел. И надо понимать, что отказ от показаний автоматически и следствием, и судом может быть трактован как то, что ты реально в чем-то виновен. Поэтому соизмеряй необходимость молчать и говорить с реальной ситуацией.

Если тебя уже допрашивают в процессе, любой адвокат порекомедует не полный отказ от показаний, а отказ в данный конкретный момент отвечать на вопросы ввиду того, что «плохо себя чувствую», «затрудняюсь», «мне нужно время, чтобы вспомнить, сориентироваться, свериться с записями, с памятью». Есть такой способ защиты уже во время допроса, когда ты прямо на протокол говоришь, что «я не вообще отказываюсь от показаний, а сейчас, в данный момент, не буду их давать, потому что мне нужно вспомнить».

Сразу заявляй об угрозах

Если в процессе тебе угрожают, принуждая к сотрудничеству или к даче показаний, шантажируют или используют любой способ давления — рассказывай об этом сразу. Сейчас нередко допросы, в том числе с защитником, записывают на видео. Почему-то многие начинают говорить о давлении в процессе судебного следствия, когда дело уже закончено, прошло через прокурора, направлено в суд и уже идет разбирательство. Начинают говорить: на меня давили, мне угрожали, некоторые заявляют о физическом насилии — выбивали показания. И судьи говорят: а почему при допросе с адвокатом, будучи в статусе подозреваемого и обвиняемого, в процессе расследования вы не заявили соответствующего ходатайства, не сделали заявления прямо в процессе допроса? А заявляете об этом только в суде? Судьи воспринимают это как «метод соскока». Даже в моей практике очень много убийц и насильников на суде говорили, что их пытали, хотя на самом деле этого не было. Всегда это вызывает критическое отношение и судьи, и гособвинителя. Это надо как минимум проверять.

Но если на протяжении всего расследования человек утверждает, что самые первые показания он дал под воздействием угроз или иного давления, рассказывает об этих факторах, если есть жалобы, ходатайства защитника, если это отмечено в протоколах — тогда другое дело.

Поэтому заявлять надо вовремя. Если, конечно, не было так, что человек находился в условиях уж очень строгой изоляции по очень серьезной статье, когда его даже на видео не записывали, а то что он заявлял при допросах, просто не вносили в протокол, а его письменные обращения просто перехватывали и не доводили до надзирающих прокуроров. Но это уже за гранью закона.

Вербовка, угрозы, шантаж. Руководство по безопасности для журналистов, часть 2

Актуальное руководство по безопасности для журналистов. Часть 1: основные правила