Запах

Закашлявшись и уловив непривычный терпкий запах, я поспешила укрыться в шикарном нашем и всегда чистом вокзале. Бесполезно — запах меня опередил, и прямо на входе, обступив милиционеров в синих «информационных» жилетах, граждане высказывали им все, что просится из притравленных газом организмов.

Пожилой невысокий дядька (явно с дачной электрички) потрясал не достающим даже до милицейского плеча серовато-желтым кулаком: «Это как, против своего народа?»

«Информационные» парни в спор не ввязывались и каким-то застывшим взглядом постигали все, что происходило на площадке у вокзала. «Этих что, тоже притравили?», — насмешливо произнесла рядом женщина средних лет.

А у вокзала опасно куролесили бритоголовые парни в серо-черном: накидывались сзади на юнцов, сшибали девчонок, рвали двери у припаркованного «Мерседеса», из окна которого бессмертный голос Цоя в который раз извещал: «Мы ждем перемен!».

«Во братки гуляют! Счас им менты дадут — у Лукашенко порядок!» — оценил ситуацию хмельной приезжий.

«Милиция!» — уже на противоположной стороне улицы звали перепуганные женщины, прикрывая сыновей и мужей от пинков бритоголовых. Молодой отец с карапузом на шее ответил на вопросы репортеров — сказал о своей оценке происходящего — и тут же был прищемлен мужчинами в черных пиджачных парах: что тут за сборы-разговоры? Вокруг закричали: «Ребенок! Ладушки!».

«Начальник» раздраженно посоветовал ладушки делать дома, но чуть подвинулся — и низкорослые в серых куртках попытались прихватить молодого отца. Разъяренная супруга подняла крик.

Запахло слезами. Другая молодая женщина — при муже и дородной матери (а может, свекрови) не могла успокоить рыдания: «Что это? Что происходит? За что они молотят людей?».

А из-за поворота уже выбегали коллеги-журналисты — кашляя и вытирая слезы. У игрового клуба на привокзальной улице тоже пустили газ, блокировав у автозака группу прохожих.

К вечеру в интернете появился портрет «парфюмера» — благо, репортеров с камерами было в этот раз немеряно. Документальные фото: рука с баллончиком из-за спины видеооператора — газовой струей в лицо. «Лицо», совершившее газовую атаку — анфас и в профиль, в стае бритоголовых.

Милиция! Вот вам не фоторобот — портрет применившего спецсредства в людном месте в час пик, когда дачники после выходных спешили домой с электричек. Ау, милиция?!

Документом, растиражированным прессой, стала и аудиозапись с нецензурщиной, которой командующий привокзальным «парадом» активизировал своих «братков». Судя по голосу, изобретательная фраза о щелкании детородным аппаратом принадлежит известному в стране руководителю достаточно высокого в милицейской иерархии ранга.

Ау, милиция! Генерал Кулешов! Какими уставами-инструкциями определен такой порядок общения с подчиненными? Упразднена ли инструкция о вежливом обращении сотрудников милиции с гражданами, принятая еще при Наумове?

А может, вы потому выпускаете их на минские улицы без погон, чтобы «погуляли» хлопцы в своем естестве?

Тогда обеспечьте места гуляний достаточным количеством людей в форме, чтобы гражданам, оскорбленным действиями бритоголовых, было к кому воззвать и добиться помощи. Бедняги в синих информационных жилетах, брошенные в минувшее воскресенье под негодование людских эмоций, просто не в силах справиться с благородной целью укрепления в гражданах уважительного отношения к органам охраны правопорядка.

Форма, согласитесь, дисциплинирует. Форму, кроме прочего, надлежит стирать и демонстрировать в пристойном виде. «По гражданке» уже который «хлопающий» вечер некоторые бойцы выглядят хуже непристойных бомжей.

В минувшую среду один из таких, в пластиковом спортивном костюме давно пропавшего цвета, не только обкладывал репортеров отборной бранью, но и распространял вокруг постыдный для даже беспогонного офицера запах немытого тела и давно не стиранного одеяния. В воскресенье на вокзале подобный был в сером.