Акцэнты

Экс-голас «Барысаў Арэны» і Радыё Юністар, шоўмэн Канстанцін Каверын жыве цяпер у Варшаве. У размове са Свабодай ён расказаў, чаму так адбылося, а таксама — чаму цяпер ня мае аптымізму і ўсё ж працягвае верыць у беларусаў.

Немагчыма ахапіць у адным тэксце цэлае дзесяцігоддзе, але разам са сведкамі эпохі мы згадаем найбольш яркія падзеі і персон, якія задавалі часу рытм і пісалі гісторыю. "Наша Ніва" прапанавала ўспомніць ззянне рок-зорак, шалёныя фестывалі, беларускамоўнае тэлебачанне, «Музычную газету» і прарыўное радыё «101.2» Мы выбралі для вас самае цікавае, што датычыцца медыясектара таго часу.

Движение «Талибан» пришло к власти в Афганистане больше года назад и почти сразу развернуло репрессии по всей стране. Самой уязвимой категорией стали женщины. Журналистка Бушра Седдик бежала из Афганистана с младшей сестрой, оставив позади еще одну сестру и родителей, и описывала свой опыт в журнале Atlantic. «Медиазона» публикует перевод ее статьи.

Блогеры Евгений Котляров и Юрий Терех уже на протяжении нескольких лет подсовывают независимым СМИ фейковые новости. Иногда они добиваются успеха — и тогда пишут разгромные отзывы о работе журналистов. «Медиазона» вспомнила историю пранкеров и поговорила с медиаэкспертом Павлюком Быковским о том, какие цели они преследуют и могут ли их мистификации подорвать доверие читателей к негосударственным изданиям.

От спутниковых снимков, геолокационных сервисов и мобильного покрытия до распознавания лиц, искусственного интеллекта и дронов — за последние 10 лет цифровые технологии кардинально изменили представление о том, что такое современная война, и стали важнейшей частью процесса выяснения и документации фактов о военных преступлениях. Методы, отточенные на сирийском конфликте, сегодня уже активно применяются для расследования российского нападения на Украину. При этом используются снимки со спутников, видео с дронов, анализ больших данных, способности искусственного интеллекта по распознаванию лиц и многое другое. Правда, из-за инертности правовой системы цифровые доказательства по-прежнему сложно использовать в международном суде.