«Человек с большой буквы». Памяти Олега Гулака

Андрей Стрижак, глава благотворительных фондов, помогающих белорусам:

— Жизнь последних двух лет так спрессована, что я и не знаю, когда я в последний раз вживую видел Олега. Какие-то конференции, круглые столы, закрытые консультации с дипломатами. Всюду, где был Олег, его точка зрения была центральной между двумя крайностями. Он искал и находил баланс.

Олег был адептом и мастером диалога. В сегодняшней Беларуси этот формат не самый популярный, но Олег пытался. И в этом его разница с диванными <экспертами>, которые только указывают, кто и в чем не прав, но сами ничего не делают.

Олег пытался и не сдавался. Знал цену каждому успеху и был полон новых идей.

Сегодня он ушел не попрощавшись. Олега позвали на звонок, с которого не возвращаются. Место, которое оставил Олег, остаётся чёрной дырой. И я не знаю, кто полностью закроет эту брешь.

Екатерина Дейкало:

— Я никогда обычно не делилась тут глубоким личным, но про Олега буду писать много. Во-первых, потому что он этого заслуживает, во-вторых мне так легче. Мысли путаются, очень сложно разделить нам личное и профессиональное. Наша жизнь была смесь этого.

И там, и там мы многого не успели, но многое успели. И там, и там мы получали удовольствие от того, что делаем. Раневская говорила, что половинки бывают только у жопы и у яблока, а люди – изначально целые. Мы не были половинками, мы были самодостаточными целыми, которые украшали и обогащали жизнь друг друга во всех ее проявлениях. Мы поздно встретились, и, как оказалось, нам было мало отмеряно. Но эти годы, что мы провели вместе и особенно последние 1,5 года в эмиграции, несмотря ни на что, были самыми счастливыми.

Так получилось, что мы не виделись последние две недели практически: Олег уехал в Осло на Нобеля, а я за день до его возвращения уехала в Брюссель на Форум ЕС по ответственности за нарушения прав человека (куда Олег, к слову, мне и предложил поехать). Я должна была прилететь позавчера ночью, но задерживались рейсы и мы не успели на стыковку, в итоге я прилетела только вчера в 15.00.

Я так рвалась домой, я очень плохо спала ночь в гостинице, которую дала авиакомпания, я хотела быстрее все обсудить, поделиться впечатлениями и уже побыть с ним. В итоге я успела на 3 часа. ДО…Спасибо судьбе хоть за это.

Он выбрал свой путь и прошел его таким, каков этот путь оказался. Он, теперь уже в буквальном смысле, положил свою жизнь на то, чтобы случились системные изменения в Беларуси. Это действительно огромная потеря для страны. Еще много-много я хочу сказать и скажу. Но пока больше не могу.

Дорогой мой, я берегла тебя как могла. Прости…

Я знаю, ты рядом и всегда будешь. Я буду дальше с тобой разговаривать и тебя слушать.

Светлана Астраханцева, со-координатор Группы содействия российско-украинскому правозащитному диалогу, член координационного совета Международной Платформы «Гражданская Солидарность»:

— 6 дней назад в Осло отмечали День прав человека вместе с чествованием лауреатов Нобелевской премии мира… а сегодня он ушёл из жизни. Покойся с миром, дорогой друг и коллега. Искренние соболезнования всем близким, друзьям и коллегам.

Запомню тебя таким, каким видела последний раз — торжественным и нарядным, полным надежд и веры в будущее Беларуси.

Татьяна Чулицкая, научный сотрудник факультета политических наук и дипломатии университета Витовта Великого (Каунас):

— Ёсць людзі, пра якіх падаецца, што яны заўсёды ёсць, былі і будуць дзесьці побач. Што ты ў любы момант можаш да іх звярнуцца і быць упэўненай, што атрымаеш адказ і параду. З якімі добра як выступаць публічна, так і камунікаваць прыватна…

Я пазнаёмілася з Алегам Гулак дзесьці 15 гадоў таму. Не памятаю дакладна, дзе і як адбылася наша першая сустрэча і, напэўна, гэта таму, што з Алегам адразу можна было на «ты» і падавалася, што вы з ім даўнія знаёмыя. Ён заўсёды грунтоўна і падрабязна распавядаў пра сітуацыю з парушэннямі правоў чалавека ў Беларусі, праводзіў трэнінгі.

І яшчэ Алег быў сапраўдным асветнікам. Ён мог гадзінамі спакойна, цярпліва і паслядоўна тлумачыць беларускім чыноўнікам і людзям з сістэмы, што насамрэч адбываецца з правамі чалавека ў Беларусі. Памятаю, як мы разам з ім патрапілі ў Раду Еўропы ў жахлівым студзені 2011, пасля выбараў, калі беларуская прапаганда нарадзіла опусы кшталту «Железом по стеклу» і паказвала, як людзі быццам бы ішлі «захопліваць» дом ураду.

Алег, які і сам перажыў затрыманне, сеў з прадстаўнікамі беларускага афіцыйнага боку (адным з якіх быў сумна вядомы Гігін) і прымусіў іх глядзець відэа, на якім было бачна, што пасля разгону аніякай арматуры на плошчы не было… Гігін усё роўна застаўся пры сваіх, але іншыя былі вымушаны казаць нешта накшталт «ну, вы же сами все понимаете». Хаця наконт прысутнасці Гігіна ў Радзе Еўропы Алег вельмі раззлаваўся і амаль крычаў, што недапушчальна прымаць гэтага чалавека пасля таго, што адбылося ў краіне. І гэта быў адзін з тых нешматлікіх разоў, калі я бачыла, як ён злаваўся…

У мяне ёсць два праваабаронцы, якім у любы момант можна было патэлефанаваць і параіцца па любым, нават самым складаным пытанні, – Уладзь Лабковіч і Алег Гулак. Яны заўсёды падымалі слухаўку ці ператэлефаноўвалі. Першы – зараз за кратамі і невядома, калі яму можна будзе не тое што патэлефанаваць, але проста даведацца нешта пра яго. А Алегу больш ніколі ўжо не патэлефануеш…

Банальна, але немагчыма ўявіць, што яго сапраўды больш няма.

Я з табою, тваімі сябрамі і роднымі ў гэты момант. Мне будзе вельмі не хапаць цябе, Сапраўдны Праваабаронца і Чалавек з вялікай літары… Спачуванні. 

Чытаць яшчэ: 

Расследаванні ў беларускіх рэаліях: лайфхакі як здабываць і правяраць інфармацыю

Как координировать работу редакции, работающей в разных странах. Опыт работы белорусских медиа

«Падпарадкавацца гэтаму страху — значыць, прайграць». Апошняе інтэрв’ю Аляксея Стрэльнікава