Совесть и честь в заключении. В разных странах прошли акции солидарности с Павлом Можейко

Гродненский областной суд вынес приговор известному журналисту, культурному менеджеру и общественному деятелю Павлу Можейко. Судья Максим Филатов, известный громкими политическими делами, назначил ему 6 лет колонии строгого режима.

Дело против Павла слепили из того, что было, и «оценили» максимально жестко. Официальное обвинение прокурора звучит как сюр, в адекватность и реальность которого сложно поверить. Но за этим сюром стоят реальные люди, жизни и судьбы.

Коллеги Павла организовали акцию, чтобы его поддержать. В разных странах и городах сфотографировали его изображение с подписью «Журналистика — не преступление».

«Мы хотим поддержать Павла и его родных, показать, что мы помним и переживаем за него, верим в него и очень ждем на свободе. А также напомнить, что в Беларуси за решеткой несправедливо страдают невинные честные люди. Страшной ценой они доказывают важность таких ценностей, как свобода, демократия и права человека», — говорят инициаторы акции.

Приводим эти фотографии, а также разговариваем о Павле с авторитетными белорусами.

Андрей Бастунец, руководитель Белорусской ассоциации журналистов: Павел есть для меня одним из воплощений Гродно

 — Помню, как еще в 2001–2002 годах Павел, который в то время работал в газете «Пагоня», и редактор газеты Николай Маркевич попали под уголовное преследование по обвинению в оскорблении президента и клевету на него в публикации. Тогда юристы БАЖ, адвокаты собрались и обсуждали стратегию и позицию защиты. Мы все еще верили, что закон может сработать. Этого не произошло и тогда.

Но в конце концов Николая и Павла приговорили не к лишению свободы, а к «химии». Причем сроки тогда были совсем другие — 2–2,5 года ограничения свободы, позже сокращенные на год по амнистии.

А сегодня… Сегодня в Беларуси закон не работает совсем. «Закон» воспринимается «законниками» как синоним слова «оковы» или «дубинка». И у меня всегда одни и те же ассоциации: с дикой охотой короля Стаха и с опричниной. Гуттаперчевые формулировки определения «экстремизм» в белорусском законодательстве (они, кстати, занимают больше страницы текста) дают возможность «опричникам» называть экстремизмом всё что угодно – от убийств до лайков под постами в соцсетях. А прокуратура и суды штампуют сумасшедшие сроки. К закону это не имеет никакого отношения.

Почему журналистика в Беларуси стала уголовным преступлением? Ответ банальный: авторитарные, а тем более тоталитарные режимы рассматривают монополию на информационное пространство как средство своего выживания. Белорусская независимая журналистика — я имею в виду именно журналистику — всегда была под давлением. Были определенные периоды, например в 2018–2019 годах, когда петля на ее шее немного ослабевала. Но оставалась. Тем временем законы о СМИ и уголовное законодательство становились все более жесткими. Пока не превратились в карательный механизм против «инакомыслия».

После стресса, вызванного протестами, Лукашенко, а затем и другие чиновники заявили (видимо, не понимая, какие термины они используют), что идет «зачистка», что СМИ, журналисты, общественный сектор — это опухоль, которую нужно удалить. Вот и «работают».

Я встретил Павла, когда он в первый раз попал под преследование. Во время процесса держался мужественно и со свойственной ему улыбкой. Я почти завидую его внешней открытости и оптимизму, не знаю, конечно, что за ними скрывается. И его легкости переходить от одного дела к другому и при этом не терять себя. Он был и журналистом, и телеведущим, и медиаменеджером, и политиком (потому что позиция пресс-секретаря Александра Милинкевича, который был выбран единым кандидатом от демократической оппозиции на президентских выборах-2006, однозначно политическая), и общественным деятелем… Но всегда у меня при встречах с ним оставалось ощущение света.

И еще он есть для меня одним из воплощений Гродно. Как, кстати, и Анджей Почобут, который сейчас отбывает тюремное заключение за свою журналистскую и общественную деятельность. Замечательные люди (а я могу перечислить еще много имен) и чудесный город, каким его делают именно эти люди.

Я хотел бы поговорить с Павлом на свободе и в свободном Гродно и получить эту возможность как можно скорее. Именно эти слова я хотел бы ему передать. И чтобы все мы помним о нем, делаем то, что можем, верим в него. И ждем.

Сергей Будкин, руководитель Белорусской Рады культуры: Лучшей поддержкой для Павла было бы, чтобы каждый белорус развивал свои белорусские центры жизни

— Павла давно следовало бы признать почетным гражданином Гродно, ведь он сделал неимоверно много для своего города, для восстановления в нем духа свободы и творчества, для чествования знаменитых и возвращения забытых имен гроненцев. Чего стоит только серия «Гарадзенская бібліятэка», в рамках которой вышло 13 книг.

Он видел Гродно как город, который питал всю Беларусь в разные времена — талантами, идеями, вдохновением. Это было его пространство, которое не ограничивалось только чудесной площадкой «Цэнтра гарадскога жыцця». Для него это и был Центр жизни. Центр Вселенной.

И именно такие активные люди, прекрасные менеджеры, профессионалы своего дела и настоящие патриоты, как Паша, в своих Центрах жизни в разных уголках нашей страны закладывают фундамент независимой Беларуси, делают это возможным, несмотря на препятствия вместо поддержки. Поэтому Гродно и его жителям, а вместе с тем и всем белорусам, повезло с Павлом Можейко.

Я считаю, немного зная Павла, что лучшей поддержкой для него было бы, чтобы каждый неравнодушный белорус расширял и развивал свои белорусские центры жизни: на уровне своего города или сообщества, в кругу друзей или семьи, даже в самом себе.

И если нет возможности сделать свою площадку, запустить книжную серию, продюссировать выпуск музыкального альбома или вдохновить ученых на важные исследования, то можно просто изучать историю своего рода и своей страны, покупать белорусские книги и музыку или постепенно переходить на белорусский язык. И все это станет хорошим вкладом в то дело, которое делает Павел.

Георгий Рой, клирик Вселенского патриархата: Ты, дорогой Павел, несравненно свободнее, чем твои судьи и тюремщики

— Как священник могу сказать так: о человеке многое говорят его глаза. Меня всегда удивляло, насколько светлый и добрый взгляд у этого человека. И через глаза, и через слова, и через дела от Павла всегда идет какой-то свет и доброта. Не скажу, что мы друзья, но каждый раз, когда мы виделись и разговаривали, наши отношения были очень приветливыми, а разговоры — содержательными и интересными.

На мой взгляд, один из самых больших вкладов в жизнь и историю Гродно Павел сделал, создав «Цэнтр гарадскога жыцця». Действительно, эта площадка была наполненной интереснейшей интеллектуальной и культурной жизнью, местом встреч и совместного времяпрепровождения. Я очень любил бывать там.

Но, пожалуй, самые запоминающиеся встречи, когда я, бывало, проходя мимо, заходил в этнокраму «Цудоўня» и где-то там во дворе неожиданно встречал Павла, и он приглашал на чашечку кофе. Тогда можно было спокойно и неторопливо с ним побеседовать, поделиться, что называется, мыслями. Во время этих бесед он больше всего раскрывал себя именно как человек, а не как журналист и менеджер.

Его тюремное заключение, уголовное дело — абсолютно несправедливые вещи! Понятно, почему режим преследует Павла и других честных и хороших людей. Каждый, кто способен и имеет смелость говорить правду и бороться за нее, становится угрозой той лжи, что опутала всё белорусское общество. Судить журналиста за его работу и гражданина за его позицию — настоящее преступление. Чем больше плетается лжи, чем больше совершается несправедливости и насилия, тем большая беда надвигается на наш народ, потому что невозможно построить жизнь общества на неправде.

Хочу сказать Павлу, что очень переживаю и молюсь за него. Я очень надеюсь, что мы скоро увидимся. Павел, в твоих страданиях ты не одинок. С тобою Христос! Господь Иисус всегда с теми, кто страдает и терпит несправедливость. Христос разделяет твою судьбу, дорогой Павел! Какими бы тяжелыми ни были те страдания, которые ты принимаешь сейчас, пусть Небесный Отец всегда помогает тебе видеть свет и наполняться им. Ты, дорогой Павел, несравненно свободнее, чем твои судьи и тюремщики!

Алесь Пашкевич, историк: Для тех людей, которым теперь приходится делить с Павлом тюремное пространство, он тоже «подарок судьбы»

— С Павлом Можейко мы близкими друзьями не были, но лично знакомы. Лучше всего я познакомился с ним, контактируя по книгоиздательским делам. Какое-то время белорусские издательства регулярно участвовали в книжных ярмарках в Польше, и среди представленных на них был книгоиздательский проект «Гарадзенская бібліятэка», одним из инициаторов которого был как раз Павел.

Проект этот смотрелся очень достойно среди региональных издательских проектов в Беларуси – стране очень централизованной и завязанной на столицу. Он вообще не имел себе равных не только по количеству изданного, но и по издательскому качеству, которое также было на уровне.

Конечно, немаловажную роль сыграло то, что Гродно, несомненно, второй по значимости интеллектуальный центр Беларуси после Минска. Именно здесь живут и работают многие талантливые и преданные своему делу творческие люди. Но мало того что такие люди просто есть — для наибольшей эффективности нужно, чтобы кто-то группировал их в единое сообщество. И роль Павла Можейко в этом процессе много лет была одной из ключевых.

Сколько бы мне ни приходилось бывать в Гродно с какими-то выступлениями или участием в разных мероприятиях, всегда среди их организаторов был Можейко или созданные им структуры. Он — настоящий двигатель местной общественной жизни, и в сегодняшней Беларуси, где власти нацелены именно на подавление общественной активности в любых ее проявлениях, такие энергичные люди стали главным объектом репрессий.

Бывали, конечно, у нас и неформальные встречи в кулуарах этих мероприятий или после записи исторических программ. Павел всегда был, как говорится, душой компании — веселый, остроумный, разговорчивый. И умный, эрудированный. Недаром он вел преимущественно интеллектуальные проекты. Думаю, для тех людей, которым приходилось и приходится делить теперь с Павлом ограниченное тюремное пространство, он тоже «подарок судьбы». Судя по отрывочным сведениям, доходящим от него из-за решетки, духом он не падает даже в тех нечеловеческих условиях и остается самим собой. Значит, побадривает, веселит и вдохновляет и своих сокамерников.

Для него самого это испытание уже не первое, но, очевидно, по сложности несравнимое с предыдущими. Приходится только верить и надеяться, что в его случае известная поговорка о том, что сильные испытания не ослабляют, а только закаляют, окажется верной. И, конечно, есть еще надежда, что все-таки чашу страданий, протянутую палачами, в конечном итоге придется испить не до самого дна.

Читайте ещё:

Родныя Анджэя Пачобута не атрымліваюць ад яго лістоў амаль тры тыдні

«За кратамі ўвесь час марыў пра дранікі». Леанід Судаленка пра першыя дні на волі

Подпісу Лукашэнкі не паказалі. Заключныя фрагмэнты кнігі Алега Грузьдзіловіча