В Витебске уничтожили граффити, которое было символом независимой журналистики

Очевидно, что граффити закрасили нарочно, не из-за каких-либо эстетичных соображений. Говорить о благоустройстве давно заброшенного строения районного дома культуры не приходится: он закрыт на ремонт уже несколько лет, здесь кое-где нет окон, стены – в разводах и пятнах, и граффити «с птицами и клетками» было хотя какой-то отделкой этого унылого уголка.

Кстати, еще одно граффити осталось нетронутым – с девчонкой, которой господин роста «дяди Стёпы-милиционера» дарит воздушный шарик (на фото ниже).

Вероятно, местный райотдел милиции и имеет какое-то отношение к закраске клеток и птиц, сделанных из газеты. Ведь благодаря этому рисунку и сотрудник Железнодорожного райотдела милиции Александр Рыбаков, и судья Железнодорожного райсуда получили широкую известность – за то, что расценили фотосессию на фоне граффити «с птицами и клетками» как несанкционированную акцию витебских журналистов и активистов.

5 ноября прошлого года, когда по всему миру проходили акции солидарности “Встанем за журналистику”, которые организуются по инициативе Международной федерации журналистов (МФЖ) и посвящаются борьбе журналистов за свои права, витебские члены ОО «БАЖ» разместили в Фейсбуке снимки своей фотосессии-перформанса. Они пришли фотографироваться с бумажными клетками и птицами-оригами, сделанными из газеты. Идея фотосессии заключалась в том, чтобы продолжить поднятую художником-граффитистом тему.

Журналисты сфотографировались, “выпуская” за бумажную решетку свободных газетных птиц. А в конце перформанса были разорванны и сами клетки.

Через две недели участников фотосессии отыскала милиция. На каждого составили протокол за участие в несанкционированной акции – так расценил фотосессию майор милиции Александр Рыбаков. А чуть позже суд Железнодорожного района Витебска (судьи Елена Цыганкова и Денис Губанов) наказал журналистов и активистов.

Якобы за участие в несанкционированной акции штрафы получили журналисты Дмитрий Казакевич, Елена Степанова, Константин Мордвинцев – по 20 базовых величин, Елену Шабуню наказали штрафом в 18 базовых величин, координатора оргкомитета по созданию партии БХД Татьяну Северинец и правозащитника Павла Левинова оштрафовали на 25 базовых величин каждого (1 б.в. составляет около 10 долларов). Случайный прохожий Петр Берлинов, который присоединился к фотосессии случайно, вообще был осужден на трое суток ареста.

Дела за фотографирование «с птицами и клетками» приобрели широкий общественный резонанс, в том числе международный. Европейская федерация журналистов (ЕФЖ) и ОО «БАЖ» выступили с открытым письмом в поддержку участников фотосессии. А представители IFJ провели акцию солидарности с витебскими коллегами – повторили их фотосессию в Брюсселе,  держа в руках бумажных птиц и клетки, а также вывески с надписью «Разве это преступление?» В интернете началось обсуждение: на самом деле ли на фотосессию в общественном месте нужно разрешение местных властей — как на пикет или митинг, или этот вымысел витебской милиции, давно «неравнодушной» к независимым журналистам?

Правозащитник Павел Левинов, также наказанный штрафом участник фотосессии, начал писать жалобы на решения судов, а также заявления в администрацию Железнодорожного района. И решил поэкспериментировать: официально попросить разрешения на фотосессию-перформанс около граффити.

В конце концов в районной администрации должны были согласиться с тем, что перформанс – это акт художественного творчества, который не подпадает под действие закона о массовых мероприятиях, согласно которому у властей надо просить разрешения.

Несколько витебских журналистов и активистов опять собрались около строения с граффити в начале сентября. Фотосессия на этот раз проходила под пристальным наблюдением майора Александра Рыбакова, который из припаркованной рядом машины также снимал участников – на видеокамеру.

Но в 2014 году никто и подумать не мог, что граффити «с птицами и клетками» будет признано вредным или опасным только за то, что на его фоне можно сфотографироваться. Теперь его нет. Только через серую краску все равно проступают очертания клеток и птиц – как воспоминание о запрещенном стремление к свободе.