Анастасия Захаревич: О чем нужно помнить иностранным журналистам, рассказывающим о Беларуси

Во-первых, после того как режим Лукашенко позволил России использовать территорию Беларуси для нападения на Украину, многие редакции менее охотно берутся за темы, связанные с политическим кризисом внутри Беларуси. Всех сейчас интересует влияние нынешнего белорусского режима на другие страны (особенно после заявлений о переброске в Беларусь бойцов ЧВК “Вагнер”), и на фоне этого репрессии в самой стране как бы отходят на второй план. 

Наста Захаревич – белорусская журналистка-фрилансер, пишет в основном о феминизме, экологии и урбанистике. Освещала протесты в Беларуси в 2020 году, после чего была вынуждена уехать из страны. Получила политическое убежище в Латвии.

Во-вторых, становится все сложнее добывать информацию о том, что происходит в Беларуси прямо сейчас. Репрессии усиливаются, заниматься независимой журналистикой, находясь в стране, очень опасно, а потенциальные герои материалов отказываются разговаривать даже на условиях анонимности, потому что боятся оказаться за решеткой просто потому, что дали интервью.

В таких условиях людям со стороны легко сделать ложный вывод, будто в Беларуси все наладилось: если новостей о происходящем (почти) нет, значит, возможно, все в порядке.

А ведь если журналисты теряют осторожность, рассказывая о таких странах с авторитарными режимами, как Беларусь, это может очень навредить тем, о ком они рассказывают.

Например, документальный фильм о протестах в Беларуси “Хроника настоящего” вышел в 2023 году, когда в стране людей отправляют в колонии за фото и видео с протестных акций, а в фильме, рассказывающем о событиях 2020 года, лица некоторых протестующих четко видны. Для них это может быть очень опасно, особенно если люди до сих пор живут в Беларуси. 

Поэтому для нас важно объяснять зарубежным коллегам, почему про Беларусь надо рассказывать больше и как они могут это делать, не подвергая опасности свои источники и людей, случайно или намеренно оказавшихся в кадре. Вот несколько рекомендаций, которыми с нами поделились представительницы белорусских медиа.

Как работать с визуальными материалами с протестов

Репрессии в Беларуси усиливаются. В связи с этим возникают дискуссии о том, как работать в новых условиях. 

Один из часто обсуждаемых вопросов — стоит ли размывать лица людей на фото и видео протестов. Одни убеждены, что это нужно делать, потому что вероятность того, что попавшие в кадр люди подвергнутся репрессиям со стороны государства, очень высока. Другие ссылаются на то, что у милиции и так есть кадры со всех протестов, а, размывая лица, мы лишаем людей субъектности и решаем за них. Большинство представителей медиа и гражданского общества считает, что лица размывать нужно.

Журналистка и основательница проекта помощи женщинам-политзаключенным “Политвязынка” Евгения Долгая считает, что лица размывать нужно. “Все, что мы используем, может обернуться против нас”, — говорит она.

Евгения обращает внимание на то, что важно размывать не только лица, но и татуировки на фото и видео с протестов, потому что людей вычисляют по татуировкам на руках и ногах. “Любое неосторожное действие влечет за собой необратимые последствия. Уровень репрессий дошел до того, что люди не выходят из тюрем, а погибают там”, — говорит она.

Журналистка также не советует делиться архивными снимками, например в годовщину каких-то событий: важно помнить, что многие из тех, кто изображен на этих кадрах, по-прежнему находятся в Беларуси. Если вы не уверены, что все, кто изображен на снимках, находятся в безопасности и не будут против публикации визуального контента, от нее лучше воздержаться.

Она считает, что не стоит делиться и так называемыми покаянными видео, на которых люди каются в совершенных преступлениях перед режимом. Такие видео часто снимаются после задержаний, когда люди находятся под давлением, а иногда к этим людям уже были применены пытки.

Вот каких правил работы с изображениями, сделанными во время протестов, по словам шеф-редактора сайта belsat.eu (сайт телеканала “Белсат”) Ольги Ерохиной, придерживается ее редакция.

• Размывать лица на фото и видео с протестов, даже если во время съемки протесты были официально разрешены. Независимо от того, был ли митинг разрешен в 2020 году, людей могут посадить, выгнать с работы, присудить штраф или “химию” (форма наказания, при которой человека отправляют в исправительное учреждение открытого типа или разрешают жить дома, но сильно ограничивают в перемещениях).

• По запросам людей удалять фотографии или видео с их изображениями. Контент сохраняется во внутреннем архиве, но удаляется из публичного пространства ради безопасности.

• Не публиковать заново опубликованный ранее контент. Хотя старые фотографии, тексты, видео не удаляются, их не публикуют повторно, чтобы не привлекать к ним внимание силовиков.

Можно и нужно делать некоторых героев анонимными

В реалиях современной Беларуси огромный пласт историй может быть рассказан только анонимно из соображений безопасности.

Ольга Ерохина отмечает, что можно по-разному защищать человека от возможного преследования. Можно просто изменить имя — в таком случае обязательно нужно указать, что имя было изменено по соображениям безопасности. Можно изменить не только имя, но и название места, населенного пункта (также вместо названия конкретного города можно назвать область). А можно вообще отказаться от точных географических привязок и указать только то, что человек из Беларуси, поменять пол и личные детали, по которым его или ее можно вычислить.

“Мы максимально стираем след человека, которому может грозить опасность, — говорит Ерохина. — Все факты в тексте будут преподнесены так, чтобы силовики не вышли на тех, кто что-то нам рассказал”.

Важно отбирать экспертов

С одной стороны, очень важно давать голоса именно белорусским специалистам в разных сферах, чтобы о ситуации в Беларуси говорили люди, которые знают о ней не понаслышке. Но с поиском таких экспертов есть ряд сложностей. Во-первых, находить экспертов в Беларуси сейчас практически невозможно, потому что их там осталось немного, а те, кто остался, не хотят привлекать к себе внимание спецслужб. 

Во-вторых, из-за недостатка информации и незнания контекста иностранные журналисты могут по ошибке предоставить площадку для выступления человеку, потерявшему доверие, скомпрометировавшему себя, или кому-то, кто не разбирается в теме.

Белорусская медийщица Алина Рудина, которая сейчас живет в Украине, говорит, что у нее есть свой пул экспертов, которых она может рекомендовать. 

Она предлагает создать список проверенных экспертов, специалистов в разных областях, находящихся вне Беларуси. 

Правило “надо показать конфликт с двух сторон” не универсально

Как и во многих других случаях, решая, стоит ли давать право голоса обеим сторонам конфликта, важно помнить, в какой ситуации оказалось белорусское гражданское общество и журналистское сообщество. 

Редактор “Медиакритики” Янина Мельникова напоминает: “За какие бы материалы общественно-политического характера ни брались европейские журналисты, важно давать своим читателям полную картину происходящего”. При этом, если журналисты цитируют точку зрения режима Лукашенко, необходимо объяснять, что на самом деле стоит за этими словами. “Полная картина — это не столько обязательное цитирование двух сторон, сколько четкое понимание, что при цитировании стороны режима необходимо давать бэкграунд европейскому читателю — [рассказывать], что стоит за этими словами, каков вес слов чиновников или главного чиновника Беларуси, почему они делают те или иные заявления и как [эти заявления] могут быть реализованы на практике”, — говорит она.

В Беларуси работает мощная пропагандистская машина, и независимым журналистам важно рассказывать о двойном дне официальных заявлений, комментариев и обращений белорусского режима, сделанных на международной арене. 

Нынешняя ситуация в Беларуси в очередной раз ставит под сомнение идею о том, что журналистские стандарты могут быть выработаны раз и навсегда. Мы сталкиваемся с новыми вызовами, которые четыре года назад не пугали нас потому, что мы не могли даже представить, что они однажды станут реальностью. В условиях постоянного давления мы вынуждены пересматривать привычные нам правила и адаптировать их под новую реальность, в которой более 1 400 человек в нашей стране лишены свободы по политическим мотивам. 

Ваши материалы не должны становиться причиной, по которой люди подвергаются репрессиям. 

Читайте ещё:

Youtube заблакаваў як мінімум тры каналы незалежных беларускіх журналістаў

«Ён мне нагадваў Маленькага прынца — вечнага вандроўніка, які шукаў схаваныя сэнсы рэчаў і ўласнага жыцця». Мікалаю Дзядку — 35

Пропагандисты стали использовать нейросеть для создания пропагандистских публикаций