Экстремизм по-белорусски. Новая редакция Закона «О противодействии экстремизму»

Основой правового регулирования «антиэкстремизма» является Закон Республики Беларусь от 4 января 2007 г. № 203‑З «О противодействии экстремизму».. Закон содержит перечень действий, относимых к «экстремизму», и их определения; описывает различные принципы, подходы и меры по борьбы с «экстремизмом», а также круг субъектов государственной власти, которые могут эти меры предпринимать. К таким мерам относятся признание материалов и организаций экстремистскими, вынесение предупреждений и предписаний, запрещение деятельности организаций, признанных экстремистскими, а также противодействие финансированию экстремизма, изданию экстремистских материалов, публичным призывам к экстремистской деятельности и многое другое. Согласно статье 1 данного закона, к экстремистской деятельности относятся: насильственное изменение конституционного строя или территориальной целостности, захват власти, дискредитация Республики Беларусь, оскорбление представителей власти, создание вооруженного формирования, разжигание вражды, массовые беспорядки, незаконные действия с оружием, распространение экстремистских материалов, препятствие деятельности государственных органов, финансирование экстремизма, пропаганда исключительности, проведение незаконных собраний  и некоторые другие действия.

К сфере регулирования «антиэкстремистского» законодательства можно отнести и Закон Республики Беларусь 3 января 2002 г. № 77‑З «О борьбе с терроризмом», в связи с тем, что статья 1 Закона «О противодействии экстремизму» относит к экстремистской деятельности и осуществление террористической деятельности, что в принципе размывает все различия между двумя данным понятиями и закрепляет в один перечень совершенно неоднородные по степени общественной опасности деяния (например, распространение экстремистских материалов и террористическую деятельность). Более того, статья 4 Закона «О борьбе с терроризмом» устанавливает обязанность по ведению Перечня организаций и физических лиц, в том числе индивидуальных предпринимателей, причастных к террористической деятельности. Согласно соответствующему процедурному Положению, в данный перечень могут быть внесены лица, которым предъявлены обвинения не только в терроризме, но и по ряду «экстремистских» преступлений. Подробнее по ссылке.

Также 14 мая 2021 года вступил в силу новый Закон № 103‑З «О недопущении реабилитации нацизма», непосредственно связанный с темой экстремизма. Закон имеет схожие нормы с Законом «О противодействии экстремизму», вводит понятия «нацистские преступники» и «пособники нацистских преступников», а также предусматриваются меры противодействия реабилитации нацизма.

14 мая 2021 года был подписал Закон «Об изменении законов по вопросам противодействия экстремизму», который вступил в силу 16 июня 2021 года. Изменения в законодательство способствуют появлению еще более широких и размытых формулировок, которые могут использоваться силовыми ведомствами для подавления любых форм инакомыслия и высказывания неугодного мнения.

Перечень действий, признаваемых «экстремизмом» пополнился шестью пунктами:

• «содействие экстремистской деятельности, прохождение обучения или подготовку для участия в экстремистской деятельности». Наказание за «содействие» и «прохождение обучения» было закреплено в новых статьях Уголовного кодекса 361–4 и 361–5 соответственно.

• «оскорбление или дискредитация органов государственной власти и управления, представителя власти». Так, ответственность за оскорбление должностного лица при исполнении им служебных полномочий предусмотрена статья 24.4 Кодекса об административных правонарушениях (далее — КоАП), президента — статья 368 Уголовного кодекса (далее УК), представителя власти — статья 369 УК, судьи или народного заседателя — статья 391 УК. Ответственность за оскорбление или дискредитацию органа не предусмотрена как уголовным правом, так и правом об административных правонарушениях. Ответственность за «дискредитацию» предусмотрена статьей 369–1, однако статья закрепляет ответственность лишь за  дискредитацию Республики Беларусь, а не органа или представителя власти.

• «распространение заведомо ложных сведений о политическом, экономическом, социальном, военном или международном положении Республики Беларусь, правовом положении граждан в Республике Беларусь, дискредитирующих Республику Беларусь». Идентичная диспозиция закреплена в статье 369–1 УК под названием «Дискредитация Республики Беларусь».

• «нарушение порядка организации и проведения массовых мероприятий»  — ответственность предусмотрена статьей 24.23 КоАП за первое правонарушение и статья 342–2 УК за повторное правонарушение;

• «незаконные действия в отношении оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ в целях экстремистской деятельности» — ответственность за «незаконное изготовление и (или) распространение методик либо иных материалов о способах изготовления взрывных устройств и взрывчатых веществ» и «незаконные действия в отношении огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ» предусмотрена статьей 19.12 КоАП и статьей 295 УК, при этом ни одна из данных статей не говорит о дополнительных мерах ответственности в случае, если нарушения совершаются с «экстремистской» целью;

• «противоправные деяния против общественного порядка и общественной нравственности, порядка управления, жизни и здоровья, личной свободы, чести и достоинства личности, имущества в целях разжигания вражды или розни». Следовательно, экстремистскими считаются преступления, предусмотренные главами 19, 22, 30 и 33 УК, а также преступления против имущества, если будет доказано, что они были совершены по мотивам разжигания вражды или розни в отношении определенной группы.

Также были изменены ряд определений, закрепленных предыдущими редакциями закона:

• разжигание расовой, национальной, религиозной либо иной социальной вражды или розни дополнилось фразой «в том числе совершение с указанными целями противоправных деяний против общественного порядка и общественной нравственности, порядка управления, жизни и здоровья, личной свободы, чести и достоинства личности имущества —  ранее в этом пункте хотели ещё охранять имущество и «уклад семейных отношений», но в окончательнйо версии Закона эти слова пропали.

• организацию и осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма дополнилось словами «сопряжённых с повреждением или уничтожением имущества, захвата зданий и сооружений, иных действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них по мотивам расовой, национальной, религиозной либо иной социальной вражды или розни, политической или идеологической вражды».

• Экстремистской теперь является продукция, которая не только содержит призывы и пропагандирует экстремистскую деятельность, но и способствует вовлечению в нее. Также экстремистская символика теперь определяется как «использующихся в целях осуществления экстремистской деятельности или ее пропаганды, в том числе путем публичной демонстрации, и при призывах к экстремистской деятельности, флагов, гимнов и иных музыкальных произведений, атрибутов униформы, свастики, эмблем, символов, граффити, логотипов, вымпелов, значков и других отличительных знаков или их копий, иных подобных объектов, включая объекты, которые являются или могут являться объектами авторского права, смежных прав, права промышленной собственности, в том числе нацистская символика и атрибутика, а равно любые изображения лиц, в отношении которых имеется вступивший в законную силу приговор суда в связи с совершением действий предусмотренных «экстремистскими статьями». Как можно заметить, определение расширяет формы, в которых могут воплощаться «экстремистские материалы», ещё раз отождествляет экстремистскую символику с нацистской (несмотря на наличие отдельного профильного закона и отдельной ответственности) и фактически запрещает демонстрацию фотографий осужденных по «экстремистским» статьям.

Расширяется перечень государственных субъектов, обладающих полномочиями по приостановлению деятельности зарегистрированных организаций, представительств иностранных и международных организаций и индивидуальных предпринимателей — согласно изменениям, теперь данный процесс может происходить не только посредством постановления генерального прокурора, но и прокуроров областей и города Минска.

На основании статьи 18 Закона были введены перечни организаций, формирований, индивидуальных предпринимателей и граждан, причастных к экстремистской деятельности. На основании статьи 15 Закона, группы граждан могут признаваться экстремистскими формированиями на основании решения Министерства внутренних дел (МВД) или Комитета государственной безопасности (КГБ), однако непосредственно ведение перечня будет осуществляться МВД. Таким образом, данная процедура происходит без соответствующего решения суда, хотя включение в Перечень в теории может быть обжаловано в судебном порядке. Согласно закону, в перечень могут включаться две категории субъектов:

• организации и формирования, признанные экстремистскими, индивидуальные предприниматели, деятельность которых признана экстремистской;

• граждане, в отношении которых имеется вступивший в законную силу приговор суда в связи с совершением «экстремистских действий».

Граждане, включенные в такой перечень, подвергнуться особому финансовому контролю, а также  в течение пяти лет даже после погашения или снятия судимости не смогут заниматься следующей деятельностью:

• деятельностью, связанной с оборотом наркотиков, психотропных веществ, их прекурсоров;

• деятельностью, связанной с оборотом оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ;

• издательской деятельностью

• педагогической деятельностью (в части реализации содержания образовательных программ);

• занимать государственные должности;

• проходить военную службу.

Согласно статье 9, теперь официальное предупреждение может выноситься только гражданам, несмотря на то, что ранее оно могло быть вынесено также учредителю (участнику), руководителю, иному должностному лицу руководящего органа организации, индивидуальному предпринимателю, учредителю средства массовой информации). В статье перечислены органы, обладающие полномочиями по вынесению предупреждения:

• органы внутренних дел,

• органы государственной безопасности,

• прокуроры.

Учредителю (участнику, собственнику имущества), руководителю (руководящему органу) организации, индивидуальному предпринимателю при выявлении в деятельности этих организации признаков «экстремизма» при отсутствии оснований для привлечения к уголовной ответственности выносится предписание об устранении выявленных нарушений, что было закреплено и в прошлой редакции Закона, однако расширился список органов, которые смогут выносить предписания. Повторное предписание является основанием для прекращения деятельности организаций и индивидуальных предпринимателей.

Предписание о запрете экстремистской деятельности выносится не позднее семи суток с даты получения сведений о нарушении законодательства в области противодействия экстремизму, и на протяжении трёх — направляется субъектам. Повторное официальное предупреждение и предписание могут быть основаниями для ликвидации организации.

Более развернуто регламентируется приостановление деятельности зарегистрированных организаций, представительств иностранных и международных организаций и индивидуальных предпринимателей — теперь это может происходить не только посредством постановления генерального прокурора, но и прокуроров  областей и города Минска.

В случае, если  организация, зарегистрированная на территории Республики Беларусь, признается экстремистской, ее деятельность на территории Республики Беларусь запрещается и она ликвидируется на основании решения суда. Закон дополнительно запрещает использование символики и атрибутики такой организации. Принимать такие решения сможет не только Верховный суд (по заявлению Генерального прокурора), но и областные суды и суд города Минска — по обращениям соответствующих прокуроров. В своем заявлении прокуроры могут просить наложить арест на имущество организации. Похожая процедура прописана в Законе и по признанию экстремистской и запрета деятельности индивидуального предпринимателя (статья 13).

Для организаций и индивидуальных предпринимателей, деятельность которых приостановлена, вводится дополнительный запрет на:

• проведение съездов, конференций, общих собраний;

• участие в работе государственных органов;

• использование их символики и атрибутики.

В УК появилась новая статья 423–1, которая закрепляет ответственность за неисполнение решения суда о признании организации экстремистской.

В Законе появилось новое направление противодействия экстремизму: помимо мер по профилактике в статью 4 была включена мера по «гражданскому и патриотическому воспитанию детей и молодежи, формирования у граждан духовно-нравственных ценностей, гражданственности и патриотизма».

Новая редакция Закона расширяет перечень государственных органов, выступающих субъектами противодействия экстремизму. Согласно статье 6, в их число стали включаться республиканские органы государственного управления в сфере культуры, образования, органы по делам религий и национальностей, Национальная академия наук Беларуси, органы юстиции, органы финансовых расследований, местные исполнительные и распорядительные органы.

В статье 19 было закреплено, что «использование государственных символов Республики Беларусь, изображений и символики, являющихся историко-культурными ценностями» и «официальных геральдических символов» запрещается использовать «в целях пропаганды экстремизма» и «при публичных призывах к экстремистской деятельности». Вероятно, данная норма была создана для легализации запрета использование бело-красно-белого флага, который использует оппозиция.

Более того, изменения коснулись и Гражданского кодекса Республики Беларусь: было закреплено, что заявления о признании символики и атрибутики и информационной продукции экстремистскими материалами рассматриваются судом в порядке особого производства.

5 августа 2021 года Александр Лукашенко подписал указ, который детализирует процедуру утраты гражданства за различные «экстремистские проявления».

1 сентября 2021 года Совет Министров принял постановление, согласно которому в случаях совершения гражданином, получающим пенсию за особые заслуги, преступления либо деяния, наносящего вред государственным интересам или национальной безопасности, выплата пенсии прекращается.

12 октября 2021 года было принято постановление Совета Министров № 575 «О мерах противодействия экстремизму и реабилитации нацизма», регламентирующее порядок реализации норм, касаемо ведения перечня лиц, индивидуальных предпринимателей, формирований и организаций, причастных к «экстремистской деятельности». Данное постановление утверждает Положение о Республиканской комиссии по проведению оценки символики и атрибутики, информационной продукции на предмет наличия (отсутствия) в них признаков проявления экстремизма (далее — Республиканская комиссия). Решения данной комиссии служат основаниями, порой единственными, для признания судом материалов экстремистскими. Также Постановление утверждает новый состав Республиканской комиссии, который состоит только из государственных служащих, в том числе сотрудников органов внутренних дел.

В новой редакции Уголовного кодекса от 26 мая 2021 года появились изменения в ряде «экстремистских статей». Так, появилась ответственность за оскорбление не только представителя власти, но и его близких, а также за распространение ложных сведений о Беларуси. Уголовную ответственность теперь влечет не только создание экстремистского формирования, но и участие в нем. Более того, ряд преступлений теперь считаются проявлением экстремизма, если будет доказано, что они были совершены по мотивам разжигания вражды или розни в отношении какой-либо группы;

31 декабря 2021 года вступили в силу изменения в Уголовный кодекс, теперь «экстремистская» статья 361, криминализирует призывы к санкциям (в новой редакции «Призывы к мерам ограничительного характера (санкциям), иным действиям, направленным на причинение вреда национальной безопасности Республики Беларусь»). Максимальный срок наказания также увеличился с 7 до 12 лет лишения свободы.

2.2. Практика применения

По данным Генеральной прокуратуры в июле 2021года, с 9 августа 2020 года в Беларуси возбуждено свыше 4200 уголовных дел, связанных с «экстремизмом и терроризмом». По данным Следственного комитета возбуждено 4691 уголовное дело по фактам «незаконных массовых мероприятий, беспорядков, протестных акций, посягательств на государственный суверенитет и общественную безопасность», которые, после принятия ужесточающих изменений в законодательство, также признаются «экстремистской деятельностью».

Статья 130 УК («Разжигание расовой, национальной, религиозной либо иной социальной вражды или розни»). Статья стала с августа 2020 года одной из самых популярных статей, используемых для подавления свободы мнений и наказания граждан, негативно отзывающихся о действующей власти. Публичная критика действий властей или силовиков часто трактуется правоохранителями как «разжигание социальной вражды в отношении представителей профессиональной группы». Разжиганием «социальной вражды» по отношению к государственным служащим, сотрудникам милиции, военнослужащим и другим должностным лицам теперь может считаться следующий перечень действий:

• резкие критические сообщения или комментарии в интернете в адрес действующих de fac­to властей и правоохранителей; реже — менее радикальная критика («формирование враждебной социально-психологической установки»);

• призывы к агрессивным действиям или насилию в отношению таких лиц;

• деанонимизация таких лиц и слив их персональных данных в интернет

• призывы к погромам, поджогам, уничтожению имущества, насилию и вооруженному сопротивлению представителям власти;

• блоггинг с оппозиционной повесткой (как в случае с консультантом «Радио Свободы» и автором канала «Беларусь головного мозга» Игорем Лосиком, блогерами Павлом Спириным, Романом Протасевичем, Антоном Мотолько,  и многими другими).

Также данная статья использовалась как инструмент преследования членов неофициального Союза поляков в Беларуси: 25 марта 2021 года были задержаны глава организации Анжелика Борис и журналист Анджей Почобут, которого в СИЗО поставили на учет как «экстремиста», склонного к деструктивным действиям.

Данная статья часто применяется вкупе с другими диффамационными «экстремистскими» статьями, например со статьей 368 «Оскорбление президента» или 369 «Оскорбление представителя власти», которые a pri­ori являются политически мотивированными и не нуждаются в дополнительной оценке. По данной статье уже успели осудить десятки людей, критиковавших власть в интернете, в том числе журналистов. Так, по данным двум статьям 2 августа 2021 года суд Ивановского района приговорил журналиста издания «Першы Рэгіён» Сергея Гордиевича к 1 году 6 месяцам колонии за репост сообщения в одной из дрогичинских групп в мессенджере Viber.

1 октября 2021 года в рамках стаей 130 и 369 был задержан журналист «Комсомольской правды» Генадий Можейко за публикацию статьи, в которой знакомая погибшего Андрея Зельцера, открывшего огонь по сотруднику КГБ, положительно его характеризовала.

Статья 130–1 («Реабилитация нацизма») в основном используется для репрессий в отношении различных социально-образовательных и культурных инициатив в рамках «борьбы с героизацией» лиц, которых власти считают коллаборационистами. Так, Брестская прокуратура возбудила уголовное дело по факту «героизации военных преступников» в отношении сотрудников  Брестского форума польских локальных инициатив и «Польской школы».

Статья 289 («Акт терроризма») активно использовалась в качестве предлога для проведения множества задержаний и обысков в рамках «антитеррористичской операции» у представителей гражданского общества, а также участников некоторых оппозиционных чатов в июле 2021 года: так, в рамках данной статьи были проведены обыски у журналистов «Медиа-Полесья», «Первого региона», «6ТV.by» и других медиа. В целом задержания по данной статье продолжаются с октября 2020 года и использование данной статьи в политических репрессиях с течением времени набирает все большие обороты: 28 октября была задержана так называемая «группа Олиневича», а в декабре 2020 года силовики задержали «группу Автуховича», членов которых обвиняют в организации террористических актов по всей стране. Известно о наказании людей не только за совершение или намерение совершить практические действия, но и за «подстрекательство к совершению акта терроризма».

Еще одной «террористической» статьей, которую силовики используют против оппозиционных сил является статья 359 УК («Акт терроризма в отношении государственного или общественного деятеля»). По данной статье предъявлены обвинения политической деятельнице Ольге Карач, обвиняемому в попытке убийства журналиста СТВ Григория Азаренка Дмитрию Сосновскому, а также Денису Хофману, который по версии государственных СМИ владел «деструктивным чатом, который набирал боевиков». Известно, что в рамках данной статьи задержана целая семья, членов которой обвиняют в попытке поджога коттеджа депутата Олега Гайдукевича.

По печально известной статье 293 («Массовые беспорядки») продолжают активно наказывать протестующих-участников событий 9–11 августа 2020 года. Несмотря на то, что статья  предусматривает ответственность за участие в действиях, сопровождающихся насилием над личностью, погромами, поджогами, уничтожением имущества или вооруженным сопротивлением представителям власти, как показывает судебная практика, привлечь к ответственности по данной статье могут даже за сам факт участия в массовых мероприятиях. Также известно об обвинениях в «приготовлении к массовым беспорядкам», когда у оппозиционеров во время обысков находили предметы, которыми можно потенциально нанести вред.

Статья 342 УК («Организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них») также является наиболее популярным основанием для наказания лиц, участвовавших в протестных акциях, особенно если это сопровождалось выходом на проезжую часть либо каким-либо образом затрудняло движение общественного транспорта (часто применяется вкупе со статьей 293).

Тем не менее, статья использовалась не только для наказания за непосредственное участие в протесты, но и за освещение таковых в СМИ: 17 февраля 2021 года суд Фрунзенского района г. Минска приговорил двух журналисток независимого издания «Белсат» Екатерину Андрееву и Дарью Чульцову к 2 годам колонии общего режима. Основанием послужило то, что Екатерина и Дарья на протяжении пяти часов вели стрим, освящая протестную акцию в память о погибшем оппозиционере Романе Бондаренко в одном из минских дворов.  Журналисток обвинили в том, что своими действиями они обвинили в том, что они якобы принимали активное участие и руководили «групповыми действиями, грубо нарушающими общественный порядок», которые повлекли за собой нарушение работы общественного транспорта. Фактически единственными доказательствами на суде послужили фрагменты стрима, на которых журналистки якобы выражали восхищение протестующими.

19 января 2022 года суд Советского района г. Минска приговорил журналиста Tribuna.com и автора Youtube-канала «ЧестнОК» Александра Ивулина к 2 годам лишения свободы в колонии общего режима за участие в протестах, а также за то, что Александр своими видео «побудительного характера» якобы создавал негативную оценку действующей власти, дискредитировал политическое и социальное положение в стране, что поспособствовало участию граждан в несанкционированных протестах, которые представляли собой нарушение общественного порядка.

3 марта 2022 года этот же суд приговорил журналиста «Радио Свобода» Олега Груздиловича к 1 году 6 месяцам лишения свободы в условиях колонии общего режима за участие в несанкционированной акции, когда его как журналиста уже лишили аккредитации МИД Беларуси. Сам Олег заявлял, что он не принимал участия в акции, а был на ней журналистом, вел оттуда репортаж, будучи внештатным сотрудником газеты «Народная воля».

Известно, что 30 октября 2021 года по этой же статье была задержана журналистка «Белсат» Ирина Славникова.

Закон «О противодействии экстремизму» прямо не относит деяния в рамках статьи 356 УК («Измена государству») к экстремистской деятельности, однако статья перечислена в перечне «экстремистских статей» Закона «О гражданстве, по которым можно лишиться гражданства. Данная статья предусматривает ответственность за выдачу государственных секретов, шпионаж, переход на сторону врага, а также за оказание помощи иностранному государству или организации, направленной на причинение вреда национальной безопасности. Например,14 мая судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Республики Беларусь приговорила к 18 лет лишения свободы в исправительной колонии в условиях усиленного режима военнослужащего Дениса Урада, а также лишила его звания «капитан». О характере секретов, которые якобы выдал Денис, а также о государствах или организациях, с которыми он мог сотрудничать, ничего не известно, так как судебные заседания по такой статье рассматриваются, как правило, Верховным судом в закрытом режиме.

Важно заметить, что данной статьей предусмотрена ответственность за выдачу тайн не только в отношении должностных лиц и военнослужащих, но и в отношении любых граждан. Так, известно, что по данной статье предъявлено обвинение журналисту и медиа-менеджеру Андрею Александрову. Неизвестно за какие именно действия Андрею было предъявлено обвинение в особо тяжком преступлении, однако известно, что он мог быть причастен к оплате штрафов протестующим, однако непонятно, как данные деяния связаны с диспозицией данной статьи.

В измене государству обвиняется и журналист-фрилансер Денис Ивашин, сотрудничавший с изданием «Новы Час» и ресурсом Inform­Na­palm. Денису вменяется сотрудничество со спецслужбами Украины, в рамках которого он якобы за вознаграждение регулярно организовывал сбор информации о беларуских военнослужащих, органах власти и государственной безопасности, после чего передавал их украинской разведке. Денис известен своим расследованиям о влиянии «русского мира» на Беларусь и Сирию, о скандальной застройке в Куропатах, а также о переходе бывших украинских беркутовцев в силовые структуры Беларуси, которые КГБ представляют угрозу национальной безопасности государства.

Статья 357 («Заговор или иные действия, совершенные с целью захвата государственной власти») применяется для преследования чаще всего в отношении самых видных и известных лидеров оппозиционного движения в Беларуси. Обвинение по данной статье было предъявлено членам Президиума Координационного совета, а также задержанным оппозиционерам по «делу о госперевороте». Данная статья не обошла стороной и журналистское сообщество: редакторку сайта экспертного сообщества «Наше мнение», редакторку и автора «Белорусского ежегодника» и главу группы экспертов по мониторингу «Беларусь в фокусе» Валерию Костюгову обвинили в заговоре с целью захвата власти (часть 1 статьи 357 УК) и пособничестве в призывах к захвату власти (часть 6 статьи 16 и часть 3 статьи 361 УК), однако за какие конкретно деяния — неизвестно. По этой же статье обвиняется и бывшая сотрудница канала «Беларусь 2» Ксения Луцкина, которая уволилась с государственного телевидения после выборов 2020 года. Предположительно, основанием преследования послужило то, что Ксения, вместе с сотрудниками Пресс-клуба, а также с другими уволившимися журналистами планировала создать «альтернативное телевидение».

Статья 361 «Призывы к мерам ограничительного характера (санкциям), иным действиям, направленным на причинение вреда национальной безопасности Республики Беларусь» используется как в отношении видных оппозиционеров, так и в отношении простых граждан  за системную и публичную критику властей. В период с августа 2020 года по данной статье обвиняются члены КС Мария Колесникова, Максим Знак, соосновательница школы молодых менеджеров публичного администрирования Sym­pa и независимая экспертка в сфере госуправления Татьяна Кузина, юрист штаба Виктора Бабарико Илья Салей, основатели «Белорусского фонда спортивной солидарности» Александра Герасименя и Александр Опейкин, анархист Николай Дедок. В том числе данная статья используется как инструмент давления на медиа — за публикацию интервью со Светланой Тихановской была инициирована проверка в отношении автора газеты Intex-press Владимира Янукевича. Также статья используется для подавления мнения в мессенджере Telegram: приговоры по данной статье получили администратор оппозиционного канала «Белые Халаты» и житель Гродно, который, по версии суда, оставляя различного рода критичные комментарии, совершал «публичные призывы к насилию и совершению актов терроризма. Основываясь на практике, можно утверждать, что по данной статье проходит довольно большое количество людей, которые призывали к насильственным методам борьбы с действующим режимом.

По статье 361–1 («Создание экстремистского формирования либо участие в нем») наказываются в первую очередь администраторы всех дворовых оппозиционных чатов, также подписчики Telegram-каналов и сотрудники различных средств массовой информации, которые власти непосредственно признали «экстремистскими формированиями» и даже члены Координационного совета.

Так, в рамках данной статьи были задержаны сотрудники независимого агентства «БелаПАН», сотрудники которого по решением КГБ были признаны экстремистским формированием  — директор Ирина Левшина и бывший директор Дмитрий Новожилов.

Статья 361–2 УК («Финансирование экстремистской деятельности») используется для наказания участников различного рода инициатив помощи гражданскому обществу. Так уголовное дело по данной статье было заведено в отношении волонтеров «Страна для жизни», которые занимались формированием продуктовых передач политзаключенным, а также основателей фонда BYSOL, инициативы, помогающей с оплатой штрафов за участие в протестах, Андрея Стрижака и Алексея Леончика.

Статья 361–4 УК «Содействие экстремистской деятельности» была применена впервые лишь в октябре 2021 года в отношении жителя Новогрудка, который в ролике критически высказывался в отношении властей и демонстрировал оружие.

Республиканский список экстремистских материалов

Несмотря на то, что включение материалов в список происходит в судебном порядке, чаще всего единственным доказательством наличия в той или иной продукции является заключение так называемой Республиканской комиссии по проведению оценки символики и атрибутики, информационной продукции на предмет наличия (отсутствия) в них признаков проявления экстремизма (далее — комиссия). Данная комиссия состоит полностью из депутатов, государственных служащих, сотрудников силовых ведомств, преподавателей в государственных университетах; независимые исследователи в комиссии отсутствуют. Заключения комиссии не содержат никакой аргументации, а выводы заключения состоят из наиболее общих выдержек из законодательства и ничем не отличаются друг от друга во всех заключениях, несмотря на рассмотрение комиссией самых разных форм материалов.

На данный момент список содержит около 1800 материалов, 50% из которых вынесен в список по политическим мотивам, остальные же материалы представляют собой продукцию неонацистского, националистического, анархического и религиозного толка. Тем не менее, с 9 августа 2020 года процент политических пополнений в список составляет уже 93% [41] [u2] [u3][u4] 

В список включены фактически все независимые беларуские медиа (как республиканского, так и локального масштаба, в том числе их социальные сети, сейчас таких 29 в списке); оппозиционные сайты, ресурсы оппозиционных инициатив и фондов помощи; ресурсы правозащитных организаций; ресурсы независимых политических аналитиков; ресурсы с политической сатирой. Большинство «политических» пополнений списка составляют каналы и чаты в Telegram (всего — 588): наиболее крупные и популярные каналы (например, NEXTA), локальные чаты городов, дворов, улиц; каналы, публикующие личные данные силовиков; каналы стачкомов, оппозиционных университетских движений, движений женщин и пенсионеров и многие другие.

За распространение (например, пересылка публикации в частных переписках или репост публикации с водяным знаком издания, признанным экстремистским), изготовление (в том числе отправка каких-либо материалов каналам, признанных экстремистскими), хранение, перевозку информационной продукции из списка может грозить административная ответственность по статье 19.11 КоАП, санкция которой предусматривает штраф до 500 базовых базовых величин или арест до 15 суток.

Данная статья КоАП активно используется для оказания давления на журналистов и наказания их за ссылки на «экстремистские» источники в их публикациях. Так. журналиста «Народной воли» Михаила Корневича оштрафовали на 800 рублей за репост в соцсетях.  На редактора барановичской газеты Intex-press составили протокол за хранение книги Адольфа Гитлера в виде электронного файла на компьютере, изъятом КГБ во время обыска в июле 2021 года, дата создания которого не совпадает с периодом времени, в который Михаил в принципе использовал данный компьютер. По данной статье оштрафовали и владельца издания Intex-press — Владимира Янукевича. Владельца сайта «Першы Рэгіён» Сергея Багрова также оштрафовали на 11 200 рублей.

Тем не менее, стоит заметить, что подобные меры не распространяются на сотрудников государственных СМИ, которые допустили распространение материалов, признанных экстремистскими. Некоторые граждане находили на сайтах органов властей экстремистские материалы и обращались в правоохранительные органы с целью привлечь виновных к ответственности, однако никаких наказаний в рамках законодательства об административных правонарушениях не последовало. В большинстве случаев ответственные лица отвечали гражданам в формате “отписок”, что запрещенных материалов не таких сайтах не обнаружено, а все ссылки на запрещенные ресурсы являются неактивными.

По решение Министерства информации, во внесудебном порядке активно блокируются сайты независимых СМИ за «распространение на этих медиаплощадках гиперссылок на материалы, признанные экстремистскими». По данным основаниям 28 октября 2021 года был ограничен доступ к сайтам «Deutsche Welle», «Настоящее время» и «Новый час», 8 декабря заблокировали портал «Ежедневник»,  29 декабря сайт барановического издания «Intex-press»., 7 февраля 2022 года сайт «Газеты Слонимской».

Важно заметить, что за размещение ссылок на «экстремистские материалы» блокируют сайты не только беларуских СМИ, но и зарубежных:

Перечень организаций, формирований, индивидуальных предпринимателей, причастных к экстремистской деятельности

В данный перечень группы граждан вносятся во внесудебном порядке по решению МВД или КГБ, которые в публичном доступе не публикуются.  В Беларуси насчитывается 40 групп граждан, признанных экстремистскими формированиями, из которых 20 оппозиционных каналов и чатов в Telegram, а также сайт «dze.chat», содержащий карту с местонахождением всех оппозиционных чатов локального масштаба и чатов диаспор за границей, 6 различных оппозиционных инициатив (платформа «Честные люди», «Киберпартизаны» и другие). 4 Telegram-чата неизвестного содержания (например, «Волейбол по выходным»), 2 фонда солидарности (BYSOL и By_help), 2 анархистских движения («Революционное действие» и «Прамень»).

Данный список используется как инструмент оказания давления на независимые СМИ — на 27 марта 2022 года в списке значатся 5 независимых изданий — «БелаПАН», «БЕЛСАТ tvBEL­SAT», «Радыё Свабода», «Трэці Рэгіён Беларусь», «Наша Ніва». В большинстве случаев участниками формирований признаются подписчики ресурсов СМИ в социальных сетях, однако в случае агентства БелаПАН таковыми были признаны конкретно сотрудники издания. Различное взаимодействие с ресурсами, признанными экстремистскими формированиями (подписка на такие ресурсы, регистрация в чат-ботах) может стать основанием уже для уголовного преследования за «участие в экстремистском формировании» (статья 361–1 УК). 

Перечень граждан Республики Беларусь, иностранных граждан или лиц без гражданства, причастных к экстремистской деятельности

Данный перечень был впервые опубликован лишь 23 марта 2022 года, несмотря на то, что нормы о его формировании были введены в Закон «О противодействии экстремизму» еще в мае 2021 года, а формы для ведения — в октябре 2021. Данный список на 26.03.2022 содержит 140 лиц, большинство из которых политзаключенные, отбывающие наказание по «экстремистским» статьям. Единственным основанием для включения в перечень, в отличие от Перечня экстремистских формирований, является вступивший в законную силу приговор суда в связи с совершением действий, являющихся «экстремистской деятельностью».

Перечень организаций и физических лиц, причастных к террористической деятельности

В список можно попасть сразу по нескольким основаниям: включение лица в Санкционный список Совета Безопасности, решение Верховного суда Республики Беларусь или иностранного компетентного органа о признании организации террористической, а также по приговору суда или лишь по обвинению за деяние, предусмотренное «экстремистскими» статьями. В основном список состоит из лиц, связанных с ИГИЛ, Боко Харам и другими террористическими организациями, а также сотрудников ядерных программ Ирана и КНДР, однако в ноябре 2020 года список впервые пополнился беларусами. На данный момент в списке находится 41 беларус, в том числе блогеры Степан Путило, Роман Протасевич и Антон Мотолько, политики Светлана Тихановская и Павел Латушко, члены так называемых групп «Автуховича» и «Олиневича», члены организации BYPOL и многие другие. Также список содержит 2 белорусских организации.

Правовое регулирование анти-экстремизма в ЕС

Регулирование экстремизма в ЕС зачастую является частью общей законодательной рамки по борьбе с терроризмом. Такая рамка состоит не только из норм национального законодательства отдельных стран, но и из документов на уровне Европейского союза, Совета Европы (все страны Европейского союза являются также членами Совета Европы) и Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Борьба с экстремизмом, как правило, рассматривается как борьба с «насильственным экстремизмом и радикализацией, ведущими к терроризму».

Так, в Германии такое разграничение между насильственными и ненасильственным формами экстремизма является ключевым для соблюдения баланса между защитой прав граждан на выражение мнения и привлечением к ответственности за недопустимые и общественно опасные формы такого выражения. Более того, Федеральный офис по защите Конституции страны проводит различие между экстремизмом и радикализмом, так как первый включает в себя дополнительный фактор стремления к «уничтожению демократического конституционного государства и связанных с ним принципов конституционного порядка». Общие принципы борьбы с насильственным экстремизмом в Германии определяются в рамках федеральных стратегий по противодействию экстремизму и продвижению демократии — при этом отдельные действия предпринимаются как на федеральном, так и на региональном уровне правоохранительными и судебными органами, обеспечивающими привлечение к ответственности лиц за насильственный экстремизм.

Несмотря на то, что регулирование экстремизма является достаточно детальным и сбалансированным, отдельные принимаемые законы вызывают критику со стороны гражданского общества — так, проект закона по борьбе с правым экстремизмом и языком вражды критиковали за чрезмерную дискрецию в том, какой онлайн-контент может быть признан экстремистским и заблокирован, а также за отсутствие ответственности платформ в случае блокировки правомерного контента.

Правовое регулирование анти-экстремизма в России

В России антиэкстремистское законодательства применеятся как инструмент государственного контроля. Согласно внутреннему российскому законодательству, положения, касающиеся криминализации «экстремистских» высказываний, содержатся в нескольких законодательных актах, включая Закон о противодействии терроризму, Закон о борьбе с экстремистской деятельностью, Уголовный кодекс и Кодекс об административных правонарушениях. Еще в 2012 году Совет Европы отмечал, что определение «экстремизма» в российском законодательстве является «слишком широким, [нечетким] и [вызывающим] произвольное применение». Последовательные законодательные поправки («пакет Яровой» 2016 года и изменение Уголовного кодекса в 2017 году с включением положений о «пропаганде терроризма») усугубили использование антиэкстремистского законодательства для преследования за инакомыслие.

Так, одним из наиболее громких примеров преследования за «создание экстремистского сообщества и участие в нем» стало дело Алексея Навального и команды Фонда борьбы с коррупцией. По версии следствия, в 2014 году Навальный создал «экстремистское сообщество», для «расширения сферы преступной деятельности» которого позднее политиком и его сторонниками было создано общественное движение «Штабы Навального», а также еще восемь некоммерческих организаций.

Нечеткость формулировок в анти-экстремистском законодательстве и его избирательное применение для преследования за выражение мнения являются проблемой и для ряда стран региона — например, для Казахстана, Кыргызской Республики и Таджикистана.

Правовое регулирование анти-экстремизма в демократиях на постсоветском пространстве

Среди постсоветских стран, избравших для себя демократический путь развития, регулирование анти-экстремизма, по примеру европейских стран, является частью правового регулирования борьбы с терроризмом. В Грузии, Украине и Армении борьба с терроризмом регламентирована отдельными законами, которые не раскрывают понятие «экстремизма». Некоторые критики полагают, что юридическое закрепление понятия «экстремизм» необходимо, поскольку терроризм — лишь одно из проявлений экстремизма. Однако справедливо и то, что отсутствие определения экстремизма позволяет избежать ошибок авторитарных постсоветских стран, где «экстремизация» законодательства зачастую становится одним из инструментов борьбы с инакомыслием.

2.4. Сделать вывод о соответствии/несоответствии законодательного регулирования (возможно с учетом практики применения):

2.4.1 международным стандартам

Нормы Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года (далее — Пакт) обязательны для исполнения Республикой Беларусь (Ратифицирован Указом Президиума Верховного Совета Республики Беларусь от 5 октября 1973 г. «О ратификации Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах и Международного пакта о гражданских и политических правах»). Согласно ст. 36 Закона «О международных договорах Республики Беларусь» международные договоры Республики Беларусь подлежат добросовестному исполнению Республикой Беларусь в соответствии с международным правом. Согласно статье 26 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. (далее — Венская конвенция), каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться. Замечаний общего порядка к Пакту являются дополнительными средствами толкования, которые упоминаются в статье 32 Венской конвенции. Республика Беларусь является участником данной конвенции в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета Республики Беларусь от 10.04.1986 N 754-XI «О присоединении Республики Беларусь к Венской конвенции о праве международных договоров».

Документ «Рабатский план действий по запрету пропаганды национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющей собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию» (далее — Рабатский план действий) закрепляет, что для того, чтобы определить высказывание, как подлежащее преследованию в уголовном порядке, это высказывание следует проанализировать через призму шести параметров:  контекст (преобладающий социальный и политический контекст в момент высказывания), оратор (положение и статус говорящего лица), намерение (наличие умысла), содержание или форма (насколько прямое и провокационное высказывание), степень публичности (доступность высказывания и размер аудитории), вероятность реализации призыва (реальная причинно-следственная связь между высказыванием и запрещенным действием).

Ввиду того, что «призывы к причинению вреда национальной безопасности» также относятся беларуским законодательством к экстремизму, в данном контексте применимы также такие документы, как Сиракузские принципы толкования ограничений и отступлений от положений Международного пакта о гражданских и политических правах (далее — Сиракузские принципы) и «Йоханнесбургские принципы. Национальная безопасность, свобода выражения мнения и доступ к информации» (далее — Йоханнесбургские принципы).

Согласно п. 32 Сиракузских принципов, систематическое нарушение прав человека подрывает истинную государственную безопасность и может представлять угрозу международному миру и безопасности. Государство, несущее ответственность за такое нарушение, не должно ссылаться на интересы государственной безопасности в качестве оправдания мер, направленных на подавление сопротивления такому нарушению или проведение политики репрессий в отношении своего населения. Согласно п. 37 документа, защита репутации других не допускается в качестве основания для ограничения прав в случае, если ограничение применяется в целях защиты государства и официальных лиц от общественного мнения или критики.

Согласно п.2b Йоханнесбургских принципов, ограничение, вводимое для защиты интересов национальной безопасности, не является легитимным, если его истинной целью и доказуемым результатом является защита интересов, не относящихся к национальной безопасности, включая, например, защиту репутации правительства и недопущение огласки его неправомочных действий, или сокрытие информации о функционировании государственных учреждений, или навязывание определенной идеологии, или сдерживание забастовочного движения. Согласно п. 7а документа, выражение мнения, не составляющее угрозу национальной безопасности включает в себя высказывания по поводу ненасильственного изменения политики правительства или смены самого правительства; оскорбления правительства, государственных ведомств и деятелей; предполагаемых нарушениях международных стандартов прав человека. Согласно п. 7б документа, никто не может быть наказан за такие действия.

Сиракузские принципы также являются дополнительными средствами толкования, которые упоминаются в ст. 32 Венской конвенции. Нормы таких «мягких источников» международного права как Рабатский план действий и Йоханнесбургских принципов рекомендованы к использованию Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека, подразделением организации, участником которой является Республика Беларусь, а также были объектом прикладного использования такими международно-правовыми органами как Комитет ООН по правам человека и Европейский суд по правам человека, практика деятельности которых представляется довольно авторитетной для демократических государств, поощряющих соблюдение и уважение прав человека.

Антиэкстремистское законодательство содержит множество чрезвычайно широких норм, которые позволяют силовикам использовать его в качестве инструмента для ограничения не только для ограничения свободы мнения, но и свободы собраний и ассоциаций, а также подавления любой формы самоорганизации в обществе по политическим мотивам.  Передача личных данных государственных служащих трактуется как «разжигание вражды»,  отправка в оппозиционные Telegram-каналы видеозаписей как «изготовление экстремистских материалов», призывы к протестной активности как «призывы к причинению вреда национальной безопасности», а организация посылок для политзаключенных как «финансирование экстремистской деятельности». Фактически ежедневно сообщается о задержании людей, оставивших критические комментарии в отношении представителей власти или президента в Интернете, в рамках диффамационных экстремистских статей за оскорбление президента или представителя власти. Силовые ведомства при поддержке судебной системы, используя данное законодательство, стремятся подавить любые мнения или информацию, противоречащие официальным нарративам режима, а также запретить ресурсы, транслирующие такие мнения, без какого-либо глубинного анализа уровня их теоретической общественной опасности. Таким образом, использование законодательства в его нынешнем виде представляет собой грубое нарушение Беларусью своих международно-правовых обязательств и несоответствие всем стандартам демократического общества.

Практика международных судов и квазисудебных органов иллюстрирует сложности в соблюдении баланса между борьбой с проявлениями экстремизма и соблюдением прав человека. Так, Европейский суд по правам человека в деле Кэтт против Великобритании постановил, что отказ удалить информацию из так называемой базы данных по экстремизму, в которую заявитель был включен в связи с участием в антивоенных демонстрациях, нарушило его право на частную жизнь. Затруднительная процедура по обновлению базы и удалению из нее неактуальной информации не отвечала критерию необходимости ограничения права на частную жизнь.

Антиэкстремистское законодательство России и его применение позволили Европейскому суду по правам человека признать Россию виновной в нарушении свободы выражения мнений в деле Новой газеты против России. По мнению суда процедура вынесения предупреждения за проявления экстремизма посредством публикации расследовательского материала о преступлении, предположительно совершенном правыми группами, не соответствовала критериям законности ограничения права на свободу выражения мнения, поскольку такая процедура производила неизбежный «охлаждающий эффект» (non‑negligible chill­ing effect) на свободу слова в целом и свободу прессы в частности.

Недопустимость ограничения свободы выражения мнений с помощью антиэкстремистского законодательства затрагивалась и Комитетом по правам человека в деле Леонида Судаленко против Беларуси. Несмотря на то, что анализ антиэкстремистского законодательства не был основным предметом анализа Комитета, один из членов Комитета Виктор Мануэль Родригез-Резкия отметил, что понятие экстремизма в беларусском законодательстве является неоправданно широким и может приводить к произвольным ограничениям права на доступ к информации.

3. Предлагаем:

• привести национальное законодательство в соответствие с международными стандартами в целях недопущения произвольного применения ограничений права на свободное выражение мнения посредством отмены «антиэкстремистских»   законов   в   их   нынешнем   виде (признать утратившим силу Закон «О противодействии экстремизму»,  декриминализировать действия, предусмотренные ч.1  статья 130 УК, статьи 130–1, 130–2, 361, 361–1, 361–2, 361–4 и все диффамационные статьи (статьи 188, 189, 367, 368, 369, 369–1, 391 и 370 УК).

• при определении допустимости ограничений свободы выражения мнения руководствоваться международно-правовыми обязательствами Республики Беларусь — в первую очередь статьей 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, обязательствами в рамках ОБСЕ с учетом их трактовки Комитетом ООН по правам человека и Европейским судом по правам человека, а также принимать во внимание нормы Рабатского плана действий по запрету пропаганды национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющей собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, а также Йоханнесбургских принципов национальной безопасности, свободы убеждений и доступа к информации.

• расформировать экспертные комиссии; вопросы назначения экспертизы и оценке выводов экспертов решать в порядке, установленном соответствующим процессуальным кодексом

• предусмотреть отдельный гражданский процессуальный порядок рассмотрения дел о признании информационных материалов экстремистскими, который закрепил бы широкий спектр процессуальных гарантий соблюдения прав человека и основных свобод;

 https://www.unodc.org/documents/e4j/CounterTerrorism/E4J_CT_module_5_-_final_RU.pdf