Татьяна Гусева: Для меня журналистика — возможность менять мир к лучшему

Сегодня у молодых возможностей больше

Мне было 15, когда я пришла на местное кабельное телевидение. Раньше такие каналы были во многих городах Беларуси. Каждый вечер транслировали поздравления с музыкальными подарками — песнями, которые, казалось, звучали из каждого утюга. Иногда передавали новостные выпуски. Всю работу выполняли одна журналистка и два оператора. Я же не мечтала стать «говорящей головой» в телевизоре. Хотелось попробовать себя в роли журналиста.

Первое, что делала — уличные опросы. Помню, в Слуцке боялись людей с телекамерой. Подходим к остановке — люди разбегаются в разные стороны, как будто им уже не нужно никуда ехать.

…Спустя 15 лет, когда проводила тренинги в Школе молодого журналиста, ловила себя на мысли, как повезло нынешним подросткам — у них больше возможностей, которые позволяют попробовать себя в интересующей профессии, раскрыть свои таланты. 

Прогуливала школу

Спустя год у меня появилась работа в редакции газеты «Оска» —единственной в то время частной газете в Слуцке. Редактор обещал, что буду зарабатывать больше мамы-учительницы, но, конечно, лукавил. Из-за редакции прогуливала школу, потому что там было интереснее.

Однажды отправила свой материал в районку — советы абитуриентам. В итоге, когда его опубликовали, я не узнала ни слова в своем тексте. До сих пор помню заголовок «Ні пуху, ні пер’я!». Представляю, как хихикали читатели, увидев эту заметку и птичью фамилию ее автора.

…В первые годы учебы на заочном отделении журфака переживала, что учусь не на дневном. В моем окружении считали, что заочка — это не образование. Кроме того, казалось, что лишаю себя веселой студенческой жизни.

Комплекс прошел, когда успешные студенты начали переводиться на заочку (в то время это позволяло не отрабатывать распределение).

Мне везло с редакциями

«Інфа-Кур’ер» стал для меня школой журналистики. Помню, как вычитывал тексты Сергей Станкевич (директор и главный редактор газеты «Інфа-Кур’ер» — прим. автора). Он задавал журналисту вопросы, которые возвращали к стандартам журналистики: новости отдельно, мнения отдельно, обязательная ссылка на источник информации… Эти правила в редакции были обязательными еще в начале нулевых.

С «Салідарнасцю» у меня был долгий роман. И спустя шесть лет нашего «брака» понимаю, как мне повезло: мои коллеги — единомышленники и близкие друзья.

…Можно ностальгировать по ушедшей эпохе, о которой пишет Сергей Довлатов, когда журналисты имели возможность долго работать над материалом. «Трое суток шагать, трое суток не спать ради нескольких строчек в газете» — эта эпоха ушла безвозвратно. И лично я не сожалею о ней — мне нравится динамичность. Кроме того, сегодня журналист, живущий за пределами кольцевой, может с успехом реализовать себя.

Я люблю работать дома. Это позволяет мне больше успевать и быть рядом с детьми.

«Хочу рожать в других условиях!»

Во время родов врач заглядывал ко мне в палату и подшучивал: мол, давай онлайн-репортаж из предродовой! До определенного момента я его вела для папы моего сына, посылая ему смс.

Мобильные телефоны у рожениц забирают, но я свой умудрилась спрятать.

Еще до рождения сына я решила сделать серию материалов о родах в Беларуси. Спустя почти 13 лет после появления на свет моей старшей дочери надеялась, что в системе роддомов произошли революционные изменения. Я планировала рожать с партнером, но получила отказ. «У нас нет условий для партнерских родов», — объяснили в женской консультации.

Тогда я пришла на прием к замглавврача районной больницы. «Хочу рожать с подругой», — говорю ей, решив не пугать словом «доула». «У нас такое не практикуется. Почему вы не хотите взять мужа или маму? Признайтесь, ваша подруга тоже журналистка?». И вот тут я взорвалась: «Мне на родах нужна поддержка. Вы что, думаете, я из этого реалити-шоу собираюсь сделать?»

Замглавварача взяла время подумать, а через несколько дней мне позвонили из женской консультации и сообщили, что разрешат роды с партнером. Правда, с оговоркой, что если в предродовой будет еще одна женщина, то партнера не пустят.

А уже через несколько дней в роддоме главврач, с которым я решила обсудить партнерские роды, отрезал: «Нет, с подругой нельзя. Можете взять мужа, маму или сестру». Сослался на инструкцию Минздрава для внутреннего пользования. Забегая вперед, скажу, что условий для партнерских родов в день рождения моего сына действительно не было: в предродовой палате со мной была еще одна женщина.

Ни времени на то, чтобы отстаивать свои права, ни сил у меня не было: роды могли начаться в любой момент. Помню, как плакала в роддомовском туалете от обиды и бессилия. И тогда решила, что напишу об этом.

Роддома в Беларуси — закрытые учреждения. То, что там происходит, о чем рассказывают мамы, часто повергает в шок. Заключенные в тюрьме выходят на прогулку, а в некоторых роддомах будущим мамам запрещают гулять. Эти правила не меняются десятилетиями.

Хочу быть причастной к переменам в этой сфере. Поэтому поддерживаю кампанию «Радзiны», которая выступает за гуманизацию сферы родовспоможения в Беларуси. Мотив у меня эгоистичный: своего следующего ребенка я хочу родить в Беларуси — с доулой и в других условиях. Таких, к примеру, как в «президентском» роддоме — в палате, которую готовили для Дарьи Домрачевой.

У меня не было длинного отпуска по уходу за ребенком. Я работала до 38 недель, а вернулась, когда малышу было два месяца — в режиме и графике, который позволяет большую часть времени отдавать сыну. С возрастом осознаешь ценность быть рядом в те моменты, когда растет твой ребенок. Но, с другой стороны, не хочется надолго выпадать из профессии.

Бывает, мне жаль расставаться с малышом на время работы. А порой я хочу иметь больше времени на журналистику. При  этом у меня нет ощущения, что в декрете жизнь проходит мимо.

У меня нет формулы, как сочетать материнство и профессию. По-моему, это постоянный поиск баланса.

О профессии

Для меня журналистика — возможность менять мир к лучшему. Моя коллега Лена Якжик однажды опубликовала репортаж, после чего доярка с маленькими детьми, которая жила в ужасных условиях, переехала в новый дом: местные власти наконец-то узрели проблему, которую  раньше предпочитали не видеть или не замечали. Думаю, у многих журналистов в «копилке» есть такие истории, когда им удалось помочь людям.

Недавно для «Курьера» готовила публикации про малыша с онкологией. В том числе благодаря серии материалов удалось собрать десятки тысяч евро на лечение ребенка. Медиа — мощный инструмент, который позволяет помогать людям.

О жизни «в трех словах»:

Я никогда не стану здороваться с идеологами, которые препятствуют распространению правдивой информации.

Главное в людях — человечность, преданность своим интересам и умение их отстаивать. Еще очень важно умение преодолевать свой страх.

Простота — это то, на чем должны строиться тексты. Мне нравится, как подает новости «Медуза»: лаконично и доступно.