КГБ атакует

И виноваты в этом два сотрудника Комитета, –  Дмитрий Леонидович и Дмитрий Геннадьевич.

А дело было так. Накануне мне на мобильный позвонила «мой» налоговый инспектор, Галина Чеславовна, и самым ласковым на свете голосом пригласила меня зайти к ней завтра утром – поговорить. По работе. Причем, она сразу (это стало ясно потом) принялась меня обманывать, попросив не опаздывать, прийти ровно в 11.00. Поскольку, мол, в этот день у нее «нас» будет много. «Нас» – это тех, кого она обслуживает, как налоговый инспектор.

Эти «процедуры» я проходил не раз, поэтому не посчитал это приглашение чем-то необычным. И пообещал прийти.

И пришел. В кабинете по работе с юр. лицами находились три налоговых инспектора. На столе у «моего» уже лежало «наше» дело.

Галина Чеславовна начала как-то издалека и не совсем по делу. Стала задавать различные вопросы, ответы на которые получила еще два месяца тому назад. А потом  обвинила нас в том, что мы не подписываемся на их ведомственное издание.

Это она зря сделала. Такие вещи выводят меня из себя сразу. Поэтому когда в кабинет вошли двое «серых товарища», – в плащах, под которыми, по классике жанра, у них должны были быть кинжалы, – я уже находился в «разогретом» состоянии.

(Перед этим «явлением» «товарищей» народу, то бишь – мне, коллега Галины Чеславовны многозначительно проинформировала ее: «Ну, я пойду» – и вышла из кабинета, – за «товарищами»).

Решив поначалу, что вошедшим гражданам тоже «назначена» встреча с Галиной Чеславовной (поскольку они обратились к ней и «висели» над душой), я, как вежливый человек, стал раскланиваться.

– Анатолий Казимирович, подождите, присядьте, мы должны с вами поговорить», – сказал один из «клиентов» Галины Чеславовны и стал усаживаться на ее рабочее место. Галина Чеславовна же, вместе с двумя своими коллегами, тихо «слилась» из своего служебного кабинета.

Второй «клиент» уселся на место другого инспектора, сбоку, и сразу – в компьютер, сразу – застучал по клавиатуре, как не человек, а механическое устройство.

– Ну, если вы меня знаете, а я вас – нет, логично было бы вам представиться, – порекомендовал я «клиентам».

– Мы из КГБ, – отвечает тот, в которого «превратился» мой налоговый инспектор.

– О как! Это надо записать! – я достал из сумки блокнот и ручку.

– Хорошо, вы из КГБ. Но звать-то вас как?

– Анатолий Казимирович, мы вам потом представимся, в конце разговора.

– Нет, все же, – вы работаете на территории Республики Беларусь, являетесь государственными служащими, трудитесь не на «свои», а за «народные» деньги. Поэтому, будьте добры, представьтесь.

– Вы что не верите, что мы из Комитета?

– Извините, – нет.

– Мы из Комитета, Анатолий Казимирович.

Он тянется во внутренний карман плаща, но затем его рука «забывает», что она делает, и возвращается в исходное положение. На протяжении нашего разговора «товарищ» будет заниматься такой «зарядкой» еще несколько раз.

– Ну, хорошо, вы из Комитета. А кто вы, ваша фамилия, должность… Вот вы кто, майор? – обращаюсь я к «товарищу» напротив меня.

– Я – подполковник!

– Хорошо. Вы – подполковник. А зовут-то вас как, подполковник?

–  Дмитрием Леонидовичем меня зовут.

– А вашего товарища?

– Его – Дмитрием Геннадьевичем.

– О! – говорю я обрадовано, – я нахожусь между двух Дмитриев! Можно, так сказать, загадывать желание.

Дмитрии молчат. По-видимому, понимая, что мои желания им не понравятся.

– Дмитрий Леонидович, а фамилия ваша?.. – готовлюсь я записать.

– Вы что, не верите, что в конце разговора я вам назову ее и предъявлю свое удостоверение?..

–  Нет, не верю.

– Я вам обещаю… Анатолий Казимирович, – начинает он разговор «по делу», – я знаю, что  год назад прокуратура выносила вам предупреждение за ваш материал…

– Выносила. А я его оспорил. Правда, не до конца. Всему свое время.

Дмитрий Леонидович просит своего помощника подать ему сей же час папку с документами. Как бы (психология, господа, психология) – с моим делом. Дмитрий Геннадьевич отрывается от бешенного стучания по клавиатуре  налогового инспектора и выполняет сие ответственное задание.

– Вот, – протягивает мне Дмитрий Леонидович листок бумаги. Вы, конечно, прекрасно помните этот материал.

На листке – распечатка моей записи в блоге, расположенном  на сайте «Белорусский партизан»;  она посвящена прошлогоднему теракту в Минске.

– Ну да, помню, – говорю я. – Высшее государственное лицо сказало о своей виновности, как представителя власти, призналось, что – «недосмотрели», не «обеспечили»…

Я – привел его цитату, взяв ее с официального сайта его пресс-службы. И высказал – в предположительной форме – несколько версий. Вернее – перечислил те версии, что уже были озвучены в интернете. В чем проблема-то? Открывайте закон «О СМИ» – и читайте о праве журналиста так работать… И о снятии с него ответственности, если кто-то из чиновников не то сказал, а потом – передумал, но  к тому времени это «не то» уже было размещено в официальном источнике…

– Но вот вы тут пишете, что…

– Послушайте, что здесь нелогичного? Я пишу, ссылаясь на классическую причинно-следственную связь: если бы не было этого, то не было бы  и того… Согласитесь – железная логика. Вот если бы не было вашей…

Дмитрий Леонидович со мной соглашается и даже «подхватывает» мою мысль – да, например, если бы не его родители, он бы не родился.

– Ну да, что-то вроде… Был бы другой руководитель – были бы другие люди, решения, события… Что здесь не так?

– Анатолий Казимирович, вы еще разместили такие вот материалы, – Дмитрий Леонидович подает мне, один за другим, распечатки с сайта «Бобруйского курьера», с сайта «Белорусской ассоциации журналистов», потом – опять мои посты из блога на «Белорусском партизане» и почему-то – материал с сайта «Еврорадио», для которого я никогда ничего не писал.

– Ну и что вы мне можете по этому поводу сказать, Дмитрий Леонидович? Обыкновенная журналистская работа. Не более.

– Анатолий Казимирович, но это же недостоверная информация, примерно процентов на 50…

– Вы что, Дмитрий Леонидович, уже и в процентах посчитали?..

– Мое образование юриста позволяет это сделать, – гордо отвечает он.

– Если вы юрист, то должны понимать, что без фактов – это  всего лишь ваше личное мнение. И что – в данном случае – ваша деятельность антиконституционна. И нарушает мои права как журналиста. Вы ведь сейчас оказываете на меня давление… В законодательстве есть об этом.  Например, 198 статья Уголовного кодекса – «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналиста».

И давайте так: если у вас есть ко мне какие-то претензии – оформите их, пожалуйста, письменно и пришлите мне. А я вам отвечу. Чтобы не голословно было, так сказать…

– Анатолий Казимирович, – не обращая внимания на мое предложение, говорит он, – если вы так хорошо разбираетесь в законодательстве, то должны знать, что в нем есть 369 статья прим.1 – «Дискредитация Республики Беларусь».

– Да, знаю. Ее уже пробовали применять в отношении других…

– Так вот там сказано:

«Предоставление иностранному государству, иностранной или международной организации заведомо ложных сведений о политическом, экономическом, социальном, военном или международном положении Республики Беларусь, правовом положении граждан в Республике Беларусь, дискредитирующих Республику Беларусь или ее органы власти».

И мы вас предупреждаем, что может возникнуть основание для применения этой статьи.

– Ну, и где вы видите основание для этого. И про каких иностранцев это вы сейчас сказали?

– Вы ведь размещаете ваши статьи в сети интернет, на сайтах, которые могут читать и иностранцы…

– Какая у вас, однако, скользкая трактовка законодательства… Еще раз вам предлагаю: если у вас есть факты передачи мной ложной информации иностранным организациям, – в письменным виде, пожалуйста.

И еще, Дмитрий Леонидович. Ответьте мне: а почему именно сейчас у вас возникла необходимость подобной встречи?  Ведь я всегда публиковал именно такие статьи – все годы, что работаю журналистом. Именно такие статьи, к которым вы сейчас предъявляете свои претензии.

Так в чем причина? В верхах началась истерика по поводу общей ситуации в республике? Может, вы меня еще и в организации экономического кризиса обвините, в девальвации!?..  Знаете что я вам скажу, – кому-то руководить надо лучше. А вам – работать в рамках законодательства.

Дмитрий Леонидович что-то еще бормочет насчет уважения, я предлагаю ему лучше не говорить на эту тему, чтобы никого не обидеть. А для уважения – начать хотя бы с переименования его организации, название которой звучит совсем уж неприлично для всех окружающих стран…

Потом «бесфамильный» подполковник предлагает своему напарнику что-то распечатать. Как можно понять по смыслу событий, – якобы текст предупреждения.

Дмитрий Геннадьевич ерзает, дергается, делает вид, что принтер налоговиков оказался «за меня» и – этакий агент и враг народа – отказывается сейчас распечатывать столь важный документ…

На всякий случай, из деликатности, я предупреждаю Дмитрия Леонидовича, что подписывать ничего не буду. Он соглашается: «Ваше право».

Это несколько сокращенный вариант нашей беседы, которая длилась 2,5 часа. Во время нее я еще успел прочитать Дмитрию Леонидовичу и Дмитрию Геннадьевичу небольшую лекцию «О профессиональной деформации личности сотрудников правоохранительных органов», сделать блиц-экскурс в историю их организации, поговорить о международном экономическом опыте – применительно к  Беларуси, о постиндустриальном и информационном обществе, о коррупции, возникающей всегда в том случае, когда госчиновников никто не контролирует – ни средства массовой информации, ни оппозиция… А также –  зафиксировать в их сознании, что Родина – это не Лукашенко.

Уходя, я интересуюсь:

– А кто, спрашивается, компенсирует налоговой инспекции потерянные человеко-часы? Вы ведь парализовали деятельность этого отдела более чем на два часа…

– Не волнуйтесь, Анатолий Казимирович насчет этого…– звучит мне в ответ.

Выходя из кабинета, я грустно рассуждаю: с таким отношением к делу, государственный человек – это все же я.

А не вы, Дмитрий Леонидович. И не вы, Дмитрий Геннадьевич. Не болит у вас душа о государственной пользе, не болит…

P.S. Дмитрия Леонидовича, судя по всему, недавно перевели в Бобруйск из Осиповичского межрайонного отдела КГБ и он во многом еще не ориентируется.

Ну, а Дмитрий Геннадьевич… – просто Дмитрий Геннадьевич.)))