Недержание власти

Мы с Тамарой ходим парой

Дожили. Теперь эта шуточная присказка из детского стихотворения, можно сказать, стала руководством к действию. Как для общественных активистов, так и для нас, господ журналистов. В одиночку ходить нежелательно, поскольку опасно: осторожно, злая милиция.

24-го марта известный могилевский журналист Алесь Осипцов был задержан (неподалеку от своего дома) за мелкое хулиганство. Не исключено, что белорусская милиция судит по себе, поэтому Алесю было «инкриминировано» «отправление естественных надобностей в общественном месте». Те, кто придумывал это ноу-хау в отношении журналиста, как-то не подумал: то, что, возможно, естественно для сержанта милиции, может быть противоестественно для сотрудника СМИ.

Перед этими событиями, будучи еще дома, Алесь договорился о встрече с местными правозащитниками и журналистами, которые его ждали в могилевском сквере. Через 15 минут они должны были присутствовать на заседании комиссии по делам несовершеннолетних, рассматривающей дело юной участницы одного из пикетов.

Коллеги Алеся не дождались. Он просто пропал. Стали звонить — мобильный не отвечает. Уже потом, значительно позже, после титанических усилий, удалось узнать: задержан, причина — см. выше. Официально. А на самом деле с Осипцовым «рассчитались» за его профессиональную деятельность: накануне вечером он, находясь в местном отделении милиции, готовил репортаж о «профилактических беседах», проводимых «правоохранителями» с могилевскими активистами с целью неучастия последних в общественных мероприятиях в Минске 25-го марта — в День Воли.

В этот же день Алеся осудили на трое суток административного ареста…

Превентивный арест

Было бы неверным думать, что раньше такого не было. Было. Примеры? Пожалуйста.

25-го апреля 2006 года, накануне «юбилейного» Чернобыльского шляха, в Бобруйске были задержаны двое внештатных сотрудников «Бобруйского курьера» Никита Б. и Юрий Р. В разное время и в разных местах. Якобы они «громко кричали, выражались „нецензурной бранью“ и не реагировали на замечания сотрудников милиции». Задержанных продержали ночь в «кутузке», утром повезли в суд. Своей вины они не признали, и судья, видя, что дело мутное, отпустил их, потребовав от стороны обвинения более весомых доказательств и явки свидетелей. Рассмотрение дела перенесли на вечер.

Вечером «милицейские» свидетели отсутствовали. По-видимому, совесть их одолела. А не наоборот (в этом случае). Слушанье дела перенесли на следующее утро.

Утром следующего дня, перед рассмотрением, в коридорах суда было оживленно. Явились некие люди в гражданском и зам. начальника (тогда) городского отдела милиции подполковник Сергей Глушко. Отметим особо, что «целый» подполковник лично явился в суд — с целью, по-видимому, обеспечения наиболее удачного рассмотрения пустякового административного дела. А в это время в Бобруйске, возможно, происходили акты насилия со стороны преступников, грабились квартиры, похищалась личная и государственная собственность, но руководство милиции было занято такой вот «ерундой», таким вот «развлечением». Подполковник Сергей Глушко заходил в кабинет судьи дважды, затянув начало процесса на 25 минут. Чем он там занимался — читателю с воображением понятно и без наших объяснений. Между тем, выходя из кабинета судьи, он активно общался с «организованными» милицией свидетелями, что — со стороны — напоминало производственный инструктаж. А когда заметил интерес с нашей стороны к этому действу, по-видимому, дал им команду поменять дислокацию, переместившись на первый этаж.

И снова не все вызванные судом свидетели-милиционеры явились на рассмотрение этого явно политического дела. Поэтому его слушание опять было перенесено.

И вот день последний. Суд внимательно выслушивает все прозвучавшие (лже)свидетельства, и выносит постановление о закрытии данного дела, поскольку стороной обвинения не было представлено достаточно «стройных» доказательств вины задержанных бобруйчан. Как говорится, на нет и суда нет.

Правда, ранее милицию, как мы видим, еще мучила совесть. Теперь уже не мучает. По-видимому, пристрелена из табельного оружия.

«Шпана. Мелкая»

Они все ближе к нам, их уже спустили с поводков. В Могилеве маски сброшены. Журналист отныне не является неприкасаемой фигурой. Впрочем, в Минске это произошло на три месяца раньше — 19 декабря 2010 года.

Хорошо. Раз пошла такая пляска, переводим и милицию в разряд иных фигур. В смысле — мелкой уголовной шпаны, шестерок. А как вы хотели? Ибо написано: «Мне отмщение, Я воздам». Так говорил Господь. Все претензии — к Нему.

То, что — «шпана» и притом — мелкая, видно по делам их. Например, 25-го марта в Бобруйске почти синхронно произошло несколько одинаковых по сути событий. Сначала местному руководителю ОГП прокололи все колеса в его машине, затем местному координату оргкомитета по созданию партии БХД на лестничной площадке оставили угрожающую надпись — баллончиком, маскируясь под «оппозицию».

Причем в первом случае, уже после истории с прокалыванием шин, сотрудники милиции, не скрываясь, блокировали регионального лидера ОГП в своей квартире, выставив милицейский пост около его двери и в подъезде.

Во втором — «озабоченные» 25‑м марта сотрудники в форме и без устроили телефонный террор координатору БХД, затем «повисли» на домофоне.

А уж потом, после всего этого на стене подъезда появилось рукотворное «послание» баллончиком. Причинно-следственная связь — налицо. (Я не привожу здесь других примеров, коих насобиралось на отдельную публикацию).

Отметим: ранее подобными выходками грешила дворовая шпана, в чем-то ущербные прыщеватые подростки. Теперь этим занимаются те, кто подобные факты должен, так сказать, пресекать. Занимается, между прочим, на наши деньги, то бишь налоги. Пусть даже не делая этого, может быть, собственноручно, а нанимая по определенным причинам безотказных агентов…

Это полное недержание власти. Со всеми вытекающими отсюда последствиями…